Вот как дочь Ольги, Татьяна Владимировна Пенкрат, та самая Танечка из рассказа, которая сейчас живет в США, описывает этот период: «Дедушка и папа не отходили от приемника, пытаясь понять, как скоро Красная армия оккупирует Белград. Они понимали, что им надо уехать до прихода большевиков, чтобы не подвергаться репатриации, аресту или ссылке в Сибирь… Шли горячие споры и взволнованные разговоры. Тетя Ценка (Елизавета, младшая сестра т. Ольги и мамы. См. книги 2 и 3. Е.М.) со своим сынишкой Мишей, мужем Вовой Ветер и свекровью отказывались уезжать и не верили, что с ними может что-нибудь случиться. Тетя Анна колебалась, потому что дядя Сережа был в плену и она боялась, что когда он выйдет, он не найдет ее и их двух детей. Но время поджимало. Армии приближались. Решили ехать поездом и переехать на ту сторону границы с Австрией, чтобы постепенно оказаться в американской зоне. Хотя страшно было ехать на поезде, так как по железным дорогам бомбили. В конце концов решили рискнуть. Дедушка каждый день собирал всю семью на молитву. Я до сих пор вижу, как наша семья поет «Под Твою милость прибегаем Богородице Дева». Начались сборы, укладывали вещи в чемоданы и коробки, вязали тюки… Бабушка не забыла уложить бессменный ночной горшок и набрала целую коробку книг русских классиков для дальнейшего обучения в очередной школе десятилетнего Миши и тети Анниного Володи. Нам удалось втиснуться в поезд, следовавший в Австрию, среди паникующей и орущей толпы людей, спешащих уехать до прихода Советской армии.
В поезде произошел смешной случай. Бабушка решила опустошить переполненный ночной горшок через окно вагона. Она не заметила, что мужчина из следующего купе как раз открыл окно и высунул голову. Ему не повезло: он получил прямо по физиономии порцию ароматного содержания горшка… Его крики не повторить в приличном обществе.
На этом поезде мы вероятно и доехали до Уттендорфа. Целью дедушки и родителей было бежать в американскую зону. Но в то же время они не хотели долго оставаться в поезде, опасаясь бомбежек по путям. Помню, как они говорили, что бомбят все, и те и другие. Ехать на поезде было рисковано. Скорее всего Уттендорф была ближайшая австрийская станция. Я знаю, что мы проезжали Нови Сад и Загреб, то есть это был прямой путь из Югославии в Австрию».