Герои Спарты, вазовая роспись
И спартанские войны вместе с самим Леонидом героически пали, овеяв память о своей борьбе вечной славой. Имя же Эфиальта стало нарицательным в обозначении предателя. Он и все здесь названные предали своих не под пытками, а по своей же воле.
Римляне тоже очень чтили верность. И трансформация республики в империю существенных перемен здесь не повлекла. В римских идеологических обоснованиях акцент сделан на верности воинскому долгу и дисциплине, а вовсе не на личной преданности императору. Так к антиримскому восстанию Юлия Цивилиса примкнули в 63 г. н.э. мятежные галлы, которые служили во вспомогательных частях римской армии. Подлое нарушение торжественной присяги покрыло этих галлов несмываемым позором. «Изменники среди изменников, предатели среди предателей, – отмечал Тацит, – будете вы метаться от тех, кому принесли присягу сначала к тем, кому присягнули потом. О, Юпитер, Сильнейший и Величайший, о Рима создатель Кверин!» (Тацит. История. Кн. IV. 59).
Имели место в римской армии и случаи дезертирства (чаще всё же в кризисные времена, но не обязательно). Дезертирство – еще не предательство, но путь к нему. Так в конце 2 в. воинство покинувшего ряды императорской армии некоего Матерна состояло из тысяч примкнувших к нему дезертиров, которые нападали на города и тюрьмы Галлии, Испании, выпуская заключенных и дальше пополняя так свои ряды. Геродот и наши современные авторы отмечают, что Матерн замахнулся даже августейшую роль императора, подготовив во время большого праздника убийство Коммода, но из зависти и алчности Матерна выдали его же соратники (предали предателя). И Матерн был убит, обезглавлен (Herod.1.10.CIL ХI. 6053; Михлаюк А. В. Перебежчики и предатели в римской императорской армии // Вестник Нижегород. ун -та. 2014. №6. С.69; Гаспаров М. Рассказы Геродота о греко -персидских войнах и еще о многом другом. М.: Согласие,2001). И весть, полезная врагу, конечно же, предательством являлась и считалась тоже. Предателей и дезертиров сбрасывали со скалы, травили львами, ненавидели и презирали, проклинали. Градации вины здесь, вообще -то, были. Кто -то сбежал из войска не в стан врага, «просто куда подальше», а кто -то – именно к врагу и значит потенциально готов поднять оружие на своих. Но и то, и другое считалось тяжким государственным преступлением.