Ещё нужны лекарства, чтобы не толстеть. Город специфический: здесь, как нигде, перекусить можно на каждом ходу, что люди и делали с преогромным удовольствием. Из-за культа еды даже обеды увеличивали, и на работе «под рукой» всегда имелся какой-нибудь бутерброд – везде стояли аппараты с едой и напитками.
Приём пищи в этом городе – не просто жизненная необходимость, а безмерное удовольствие, превосходящее все остальные. Именно поэтому люди, которые особо любили покушать, селились в Гулаграде.
Говорят, раньше было много полных людей. Но сейчас с этим проблем нет: главное – выпить перед едой нужную таблетку.
У каждого жителя абсолютно любого города имелась специальная таблетница, где распределялись все лекарства: от синтетической пищи, для похудения, от оргазма – эта ненужная роскошь строго контролировалась Империей и разрешалась лишь в Люксуриарске, от психических болезней – это являлось эпидемией городов, пока учёные не придумали лечение, а также и другие по необходимости.
Жители Гулаграда привыкли к своему специфическому образу жизни и не видели в нём ничего необычного. Им хватало искусственных ароматов вместо свежих цветов, а химическая пища стала их повседневной нормой. Империя строго контролировала и регулировала эту систему, предоставляя городу всё необходимое для производства и потребления искусственных продуктов.
В целом Гулаград является воплощением синтетической культуры потребления и удовлетворения физических потребностей. Этот город стал символом всеобъемлющего контроля над человеческим организмом и неразрывной связи между человеком и технологией. Он отражал дух времени, где практичность и комфорт являлись приоритетами.
Немудрено, что с таким количеством химозной пищи в этом городе, работа всех жителей так или иначе была связана с производством еды, как для Гулаграда, так и для других городов.
Работа же Геннадия – это, скорее, исключение для подозрительных в плане приверженности идеям Империи граждан. Однако кулинарные способности Феофанова были настолько велики, что «сильные мира сего» пока закрывали глаза на его симпатии к повстанцам. По крайней мере, прямых доказательств связи Геннадия с этими людьми не было, а так великолепно готовить настоящую еду, о которой почти все забыли, никто не умел.
Геннадий Феофанов был одним из немногих жителей Гулаграда, кто продолжал варить настоящую пищу, несмотря на строгое контролирующее и регулирующее влияние Империи. Его уникальные кулинарные способности и знание традиционных рецептов привлекали внимание не только горожан, но и посетителей из других городов. Вкусы и ароматы, которые он воплощал в своих блюдах, заставляли людей забывать о бездушной искусственности, окружающей их повседневную жизнь.