– Не понимаю, чего ты паришься. Давно бы перевёлся к Мише. И зарплата там приличная, и присмотрит за тобой, чтобы по любовницам не бегал, – закончила она с игривой улыбкой, наблюдая за его реакцией. В её голосе сквозила лёгкая насмешка, но в то же время и нескрываемая забота.
– Во-первых, – возразил Павел, – у меня нет никаких любовниц. Во-вторых… я не хочу снова быть обязанным твоей помощи. Хочется чего-то добиться самому, понимаешь?
– Да пожалуйста, я только за, – отозвалась Люба. В её голосе звучала лёгкая ирония. – Но что-то прогресса я не вижу. Как устроился год назад на эту работу, так и ходишь каждый день с кислой миной, твердя, что пора искать что-то новое.
– Так, ну хватит, – резко оборвал её Павел, легонько стукнув кулаком по столу. – Давай сегодня без этих разборок, хорошо? Я же сказал: устроюсь, как только появится возможность. Значит, так и сделаю.
Сейчас парочка переживает момент, где малейший неосторожный жест или слово могут обрушить хрупкое перемирие в пропасть ссоры. Обиды неизменно следовали за каждым скандалом, но любовь, сильная и неподдельная, как вода, постепенно размывала их, оставляя лишь лёгкий осадок сожаления.
– Ладно, решай сам, – тихо ответила Люба, отворачиваясь.
– Спасибо, что разрешила хотя бы это сделать самому, – парировал Павел. В его голосе слышалась горечь.
Люба перевела взгляд на окно, где, словно тени, проносились силуэты прохожих. В этот самый момент официант, словно почувствовав её потребность в спасении, бесшумно поставил перед ней заказанный бокал вина. Она тут же потянулась к нему и, отпив глоток, снова устремила взгляд на мерцающую огнями улицу, избегая взгляда Павла.
– Ну ладно, – произнесла Люба спустя несколько мгновений. В её голосе появилась прежняя лёгкость. – Хватит уже. Давай лучше решим, чем займёмся на выходных.
– А что тут решать? – Павел пожал плечами. – Я же тебе говорил, в субботу я весь день с Лёхой. Сначала в участок заскочим, потом, может, в баню съездим, попаримся.
– А зачем вам в участок? – Люба нахмурилась, вспоминая. – Нет, я помню, ты упоминал о поездке. Но вот зачем… вообще не припоминаю.
– Говорил я тебе, ты просто опять меня не слушала, – ответил Павел с лёгким раздражением. – Помнишь то убийство возле его бильярдной? Лёха ведь проходит по делу как свидетель, как человек, видевший убийцу. Да, возможно, лица он и не разглядел, но хотя бы во что тот был одет или в какую сторону побежал, сказать может. А самое смешное в этой ситуации, – Павел невесело усмехнулся, – что он, кажется, единственный, кто может предоставить полиции хоть какую-то зацепку.