Больше вопросов вызвало то, как я выжила и где достала клинки, которые учёные так и жаждали изъять и досконально изучить. А также почему я, собственно, решила, что меня теперь зовут Роксана? Естественно, на все эти расспросы мне пришлось несколько приврать, чтобы не вызвать бурю очередных ещё более сложных вопросов. Но опять же, как повернулась бы ситуация, не воздействуй я на сознание присутствующих подменяя им собственные мысли своими, я не знаю. Данная техника в телепатии называлась аберрацией сознания. И была уже давно на службе рэборнов, чего не скажешь о человечестве, где таковая дисциплина была скорее из разряда сверхъестественного.
Не примени я подобную технику, вероятнее всего, мои ответы не удовлетворили бы публику и допросы продолжились ежедневно, став своеобразным ритуалом. А так все многочасовые утомительные «посиделки» закончились уже на втором дне, и меня более не тревожили. Сообщив что доложат о случившемся «наверх».
Мне же до особого указания необходимо было находиться здесь, ожидая, где более понадобится моя помощь – у охраны или у учёных. Которые тоже выразили огромное желание узнать побольше о Боженникове и его исследованиях, касающихся DarkBridge, ведь как-никак в группе я числилась как помощница известного учёного. Скорее всего, меня бы так и оставили в НИИ, закрепив за мной штатную ячейку и назначив на должность. Но только меня это совершенно не устраивало. Не для того я вернулась на Землю, чтобы начать всё с чистого листа под другим именем. Я помнила свою главную задачу и основную цел, которая заключалась в том, чтобы передать людям помощь, посланную моим народом рэборнами, словно спасательный круг утопающему человечеству. Хотя и сама до конца не представляла, что же именно из себя представляет эта помощь, а имела на руках лишь приблизительное её местоположение. Оберон не стал посвящать меня в детали, сказав, что, будучи на месте я во всём разберусь сама. Лишь указав что прибыть придётся в Свальбард, также именуемом Шпицберген. Неподалёку от города Лонгйир. Туда-то мне и предстояло добраться, попутно посвятив как можно деликатнее высокие чины об этом. Самым благоразумным я нашла не выжидать долго, а уже на третий день сообщить заместителю директора что именно в Лонгйир следует отправить разведывательный транспорт, и желательно со мной на борту. Что-то необычное там просто обязано было находиться, и это непременно следовало найти. Я полностью отдавала себе отчёт в том, что это звучало, мягко говоря, странно и нелепо, однако замдиректора и не подумал надсмехаться на до мной, заверив, что передаст руководству всё сказанное.