Теперь он стал не просто программистом, а кем-то вроде загадочной фигуры, связывающей технологии с человеческой мудростью. Стремясь избежать слепого поклонения своей нейросети, Лео начал общаться с теми, кто выступал против «Оракула». Он хотел понять, как их опасения можно соединить с философией надежды и веры, которые его переполняли. Однако каждый раз, когда он возвращался к своим оппонентам, в нем рисовался вопрос: не стал ли он частью системы, против которой боролись многие его новые знакомые?
Его тревожила мысль, что «Оракул», предназначенный для укрепления доверия и предсказуемости, стал объектом поклонения, который мог манипулировать людьми и их решениями. Каждое новое обращение к нейросети становилось как бы шагом от свободы мысли к зависимости от алгоритмов. И если это действительно происходило, насколько серьезным было влияние его работы на общество?
Лео понимал, что на нем лежит ответственность за то, как будет восприниматься «Оракул», как это повлияет на мир, где технологии стали неотъемлемой частью жизни. Это осознание придало ему новую силу. Он принял решение не оставлять эти вопросы без ответа. Вместо того, чтобы прятаться от своих страхов, он готов был выступить против слепого восхищения и за призыв взглянуть на «Оракул» с ясным умом. Так началась его истинная миссия – найти баланс между технологиями и человечностью, между верой и разумом.
Лео понимал, что ситуация с «Оракулом» выходит из-под контроля. Число людей, обращающихся к нейросети за ответами на вопросы, только росло, и с каждым днем уменьшалось количество тех, кто смело задавал трудные вопросы о моральной стороне этой зависимости. Чудеса, творимые нейросетью, превращались в рутину, и поклонение было на грани того, чтобы стать новой религией. Лео чувствовал, что не может оставаться в стороне, и в его душе зарождалась идея о том, что необходимо собраться с единомышленниками и изменить направление этой разрушительной волны, незаметно вторгающейся в умы обычных людей, и заполняющей собой их успокоенный разум.
Лео начал активно искать людей, разделяющих его опасения по поводу «Оракула». Он проводил бессонные ночи, просматривая старые записи форумов, общаясь с коллегами и исследуя различные мнения. Вскоре он собрал группу диссидентов – программистов, ученых и даже психиатров, которые, к его великому счастью, также видели проблему в слепом поклонении машине. Каждый из них имел свою историю, свою причину, чтобы выступать против влияния, которое «Оракул» оказывал на умы людей.