Здоровяк опустил руку и разжал кулак. Сунул пальцы в карман рубашки, вытащил кусочек бумаги.
– Ты придурок? Билет-то новый! Розыгрыша еще не было, еще ни хрена никто не знает, кто выиграет! Что у тебя за наводки такие? Ты какие-то схемы с лотереями мутишь, что ли?
– Он выиграет! Я знаю. Я будущее видел!
– А, вот оно что! – притворно уважительно протянул Миллер. – Ясновидящий, да?
Он смял билет в кулаке и щелчком отправил его в лицо Чака.
Эмиль прикинул вес камня в руке. Кинуть его в затылок здоровяка? Или попытаться подкрасться ближе и ударить?
– А вот предскажи-ка мне, о ясновидящий! – продолжил Миллер, почти по-дружески, и запустил руку под полу пиджака.
– Вот если я решу прострелить тебе ногу… – он вынул руку обратно, и теперь держал в ней пистолет.
– …то правую? – он прижал пистолет к правому колену Чака.
– Или левую? – пистолет сменил коленку.
– Или башку твою тупую? – заорал Миллер, и Эмиль вздрогнул, а пистолет уперся в лоб Чака. Чак всхлипнул, и крупные слезы потекли по его лицу.
Эмиль осторожно положил камень. Кидаться в драку с камнем против пистолета? Нет уж! Он снова вынул телефон. Жирный черный паук опустился на нитке перед его лицом, прямо на экран телефон
Эмиль снова вздрогнул, не издав ни звука, и махнул телефоном. Паук пролетел по высокой дуге, плюхнулся на пол уже за дверным проемом. Пара секунд тишины – и глухой удар подошвы по каменным плиткам пола. Кажется, паук только что закончил свою жизнь под ногой Миллера.
Очень тихо Эмиль отходил в сторону с телефоном в руке. И только когда расстояние показалось достаточным, набрал номер полиции.
– Я хочу сообщить о нападении! – прошептал он.
И добавил, на всякий случай:
– И убийстве!
Патрульная машина объявилась на удивление быстро. Кто-то сказал бы, что патрульные просто были рядом. Чак сказал бы, что ему не суждено было умереть в тот день, и патруль не мог не оказаться рядом. Вселенная не погибнет из-за такой мелочи, как маршрут патрульной машины.
Но он не сказал ничего, в тот раз. Говорить стало трудно, видеть – еще труднее. Лицо распухло, один глаз заплыл, на второй стекала струйка крови из рассеченного лба. Хамить и подшучивать уже не хотелось.
– Билет! – прошептал он жалобно. – Билет же! Мир же погибнет!
– Ну, понятно! – подвел итог Миллер. – Стало быть, ты решил косить под психа. Значит так, псих – ты не в суде, тут тебе это не поможет! И я тебе дам шанс. Один! Понимаешь? Всего один. Вот смотри!