Мы воровали подсолнухи, жрали жмых, были свидетелями кошачьих, куриных и собачьих свадеб. Постоянно голодные, мы, как и наши четвероногие собратья, промышляли, где бы что откусить. Как и они, мы настороженно относились к взрослым, опасаясь подвоха. Мы дразнили старшего мальчика «проститут» за его страсть с козой. Он был неопрятен, соплив, но улыбался чему-то, неизведанному нами. Лексикон, ныне называемый ненормативным, выражал для нас чистую, первозданную суть природы…».
Это проза Вознесенского «Мое первое стихотворение». Детство – очень важно, но еще важнее, что почти все перечисленные выше ровесники в 1953 году, в год смерти Сталина, были студентами лучших столичных вузов.
Студенческая среда – всегда рассадник вольномыслия. Тиран может успешно произвести геноцид и привести население к тупому рабскому состоянию, зомбировать его с помощью единственного радио, десятка одинаковых газет и журналов, десятка лакировочных художественных фильмов в год. Но тирану нужны инженеры для создания оружия, разнообразные технические специалисты, и он вынужден содержать университеты и давать самым способным высококачественное образование. А образование – не только сумма знаний, но и вероятность пробуждения интеллекта, нонконформизма.
В 1953 году страна не знала, как ответить на детский вопрос: «А кто у нас теперь вождь? Маленков?». Но в студенческих общежитиях раздавалось: «А почему обязательно должен быть вождь?». Весной 1956-го, после доклада Хрущева, страна была в шоке от того, что, по словам известной песни А. Галича, «оказался наш Отец не отцом, а сукою», на комсомольских собраниях в университетах задаются вопросы: «А где была партия?». После восстания в Венгрии в ноябре 1956-го следуют уже отдельные студенческие манифестации, студентов «пачками» исключают из ВУЗов, а кое-кого и сажают. За три года атмосфера в столице качественно изменилась, джинн был выпущен из бутылки. Наши герои сполна этой атмосферы глотнули, но проявят себя они позже, в 1960-х, за что их и назовут шестидесятниками. А пока они заняты выбором пути, профессии.
4. Ученичество. Пастернак
В интервью журналу «Юность» (1977. №12) Вознесенский назвал своими учителями В. Ф. Яроша, В. Г. Бехтеева (своего преподавателя живописи в архитектурном институте) и Б. Л. Пастернака. Год спустя, 17 октября 1978 г., в первой телепередаче «Диалог о поэзии» он также назвал Яроша своим самым первым учителем. В сборнике «Прорабы духа» (1984) Вознесенский посвятил Ярошу эссе «Сосед».