– Ты даже с такой ерундой не справляешься? – прорычала она. – Смотри, а то я больше не буду повторять.
С достойным восхищения энтузиазмом она принялась за мытье пола. Когда плитка заблестела, она встала, выжала тряпку и отряхнула руки. Посмотрела на остальных девочек. Фляжка поджала губы и одобрительно кивнула головой. Большая Элька, конечно, сделала бы то же самое, но она, как обычно, рассеянно смотрела в потолок.
Мариолька вытерла лоб рукавом и, схватив другую, на этот раз красную, тряпку, принялась протирать стены и даже потолок.
– Ну что ж! – вздохнула она, закончив этот этап уборки. – Ты все запомнила?
– Конечно, а что здесь не запомнить? – ответила я. – Серая для пола, красная – для всего остального.
– Как для всего остального? – возмутилась она. – Хочешь красной тряпкой мыть парашу?!
Я в ответ выпучила глаза.
– Вот еще! – возразила я. – Ни в коем случае!
– Для уборки очка у нас есть Карл! – решительно заявила она.
– Какое счастье. Пусть теперь он помучается, – сказала я, присаживаясь на обшарпанный стул. – Интересно, кто этот бедняга и почему он должен чистить туалеты?
Все разразились хохотом.
– Это Карл! – сказала Мариолька, доставая туалетный ершик.
Она налила средство и стала чистить унитаз с большим мастерством, усердием и самоотдачей. Закончив, она до хруста выпрямила спину, вытерла вспотевший лоб и тщательно вымыла руки.
– А ты учись! – объявила она устало, но гордо. – Иначе до конца жизни только и будешь делать, что стоять и подавать тряпки!
Они также решили поспособствовать моему личностному развитию, рассказав о хитрой логике других запретов и порядков, действующих в их клаустрофобном мире.
– Мы не держим обувь в лотке. Для этого есть полочка рядом с дверью, – начала перечислять Фляжка. – Хлеб мы храним в специальном пакете под столом. Шлёмки, бадьи, кругляки и весла держим в шкафчике для продуктов. Мы не пользуемся парашей, когда кто-то ест. Мы не ходим по продолу в шлепках. В носках по хате не разгуливаем. В продоле не едим, даже хлеба. Мы не оставляем парашу открытой…
На следующем правиле я перестала внимательно слушать, но мне показалось, что у говорившей просто дар и ей удался рассказ.
– Какая кровать свободна? – спросила я, потирая глаза.
– Для тебя есть пальма, – объяснила Мариолька.
– Что это значит? – спросила я.