Войско выступило скорым походом – формально во главе со Святославом, на самом деле – с главным воеводой киевским Свенельдом и вторым воеводой, дядькой Святослава – Асмудом. Ибо по смерти Игоря Ольга, взяв все в свои руки, стала править именем сына, провозглашенного великим князем, дабы не нарушать старинной традиции. Поэтому сейчас он возглавлял поход, как до этого, с насупленным взором, невольно вздрагивая от криков, наблюдал казни древлян. И лишь твердая материнская рука удерживала его на том месте, где не следует находиться ребенку.
Но он был властителем, как его отец и мать, и он стоял и смотрел. И плакал, когда оставался один с матерью, уже зная, что лишь перед ней он может показать свою слабость, быть не князем, но лишь сыном. Ольга же утешала, шепча ему и не веря, что он поймет это сейчас, главное – чтобы вспомнил об этом в будущем, что так нужно, что такова его княжеская доля и ничего тут не попишешь – ушел отец, и теперь черед сына подставлять свои плечи под тот груз, что может разом сломать любого. И сломает, если не быть готовым принять эту неизбывную тяжесть, готовым умом и сердцем.
Так что ныне битву с восставшими древлянами по праву князя начинал маленький Святослав, сидевший в первых рядах войска между Свенельдом и Асмудом на смирной лошадке и закованный в ратный доспех, сделанный по его возрасту и росту. Асмуд протянул мальчику копье, скорее даже дротик, и Святослав впервые в жизни бросил оружие во врага. Правда, пока недалеко – дротик лишь пролетел над ушами коня и тут же упал к его передним копытам. Но почин был сделан – как и положено, по обычаю, князь начал битву. И сразу же Свенельд именем Святослава бросил конную дружину вперед. За ней ударил и пеший строй. Древляне дрогнули, а дрогнув – были разбиты, бежав и запершись в своей столице.
Войско киевлян подошло к Искоростеню. Город заперся и приготовился к осаде. Княгиня не хотела класть своих лучших людей под его стенами – и вновь шлет гонца к древлянам, на этот раз прося не крови, а дани – лестной для себя и необременительной для города: птиц, там живущих, как знак вольности древлян, вручаемой великой княгине.
Жители, посовещавшись, решили уступить и на этот раз, надеясь, что в конце концов ярость отпустит сердце женщины.
Птицы были присланы в лагерь Ольги, а ночью она выпустила их обратно, с зажженным трутом, привязанным к лапкам. Те в испуге полетели под родные крыши – и Искоростень, деревянный город, начал гореть. Сначала пожар вроде бы удалось сбить, но с первыми проблесками зари войско Ольги пошло на штурм. Город пал.