Видя, что творилось вокруг, подруга, или вернее заботливая мама, тщательно её оберегала, я бы даже сказала, оберегала чрезмерно. Она создала для девочки «стерильную среду обитания», оградив от всех возможных трудностей и неприятностей. Мама-садовод явно передержала девочку в «домашней оранжерее», переполивала свой цветочек. Вырастила хорошую рассаду, а на лужок высадить и забыла. Результат был предсказуем: Алька выросла доброй, скромной и немного наивной девочкой. В школе она не проявляла лидерских качеств, не стремилась к выделению из общего потока, но и «забитышем» её назвать тоже было нельзя. Жизнь текла ровно и беззаботно. Ну, как говорится, что выросло, то выросло. Теперь же дождь жизненных невзгод безжалостно хлещет по её щекам, а она явно не готова к таким испытаниям.
«Странно, Света никогда не говорила мне о каких-то серьёзных проблемах в жизни дочери» – я мысленно перебирала разные ситуации из семейной жизни Светки, но не могла найти ничего, что объясняло бы её внезапное заявление: «Я не хочу жить». Для этого должно было произойти нечто поистине значительное, если не сказать – ужасное!
Алька продолжала реветь без умолку. Плач постепенно переходил в настоящую истерику, и она уже начала икать.
Лихорадочно схватив графин, я налила в чашку воды и протянула ей. Она сделала глоток, судорожно хватая воздух. Все её хрупкое тело вздрагивало, ещё глоток, ещё.
Кажется, мне удалось её немного успокоить. Слёзы немного поутихли. Обняв Альку, я тихо спросила:
– Ну, рассказывай, что случилось?
Она молчала. Было видно, как трудно ей начать откровенный разговор. В жизни Аля немногословна, а сейчас её тягостное молчание висело в воздухе словно грозовая туча. Она вздохнула, но ни одно слово не сорвалось с её губ, а в глазах читалась борьба между желанием быть услышанной и страхом открыться.
– Не хочешь рассказывать – не рассказывай. Давай просто попьём чайку. У меня есть такие вкусные печеньки. Не оторвёшься. Ты мяту любишь? – я не торопилась с расспросами, понимая, что навязанные вопросы только усилят барьер молчания.
– Угу.
– Ну и отлично!
«Надеюсь, эта травка её успокоит, ну хоть чуть-чуть. С другой стороны, пусть выплакивает спрятанные тяжёлые эмоции, а не держит внутри себя. Но что же с ней случилось? – я не понимала, с какой стороны к ней подступиться, чтобы не спугнуть, не сломать тот хрупкий мостик, который привел её ко мне. – а то закроется, и всё – пиши пропало. Клещами потом слово не вытянешь. Я-то уж её знаю».