Тут в их бурный диалог резко вмешалась Глаша, несильно стукнув Саныча ложкой по затылку:
– Чего привязался к ребёнку? Макаренко хренов! Своих детей нет, до чужого докопался! Любит он свою бабушку! И родителей своих любит! Правда сынок?
– Да, люблю. – неуверенно подтвердил Макс.
– Вот лишь бы поперёк! Лишь бы поперёк! – обиженно взглянув на Глашу, и потирая воображаемую шишку, проворчал Саныч.
Максу совсем не хотелось сориться с биороботами. И Макс решил сменить тему разговора.
– Саныч! А тебе сырники есть можно? Ты же робот!
– Можно. Мой биореактор прекрасно усваивает человеческую еду. – похлопал себя ладонью по животу Саныч.
– Вам тут, наверное, скучно и одиноко жить в этом Карантине?
– Скучать особо тут некогда. За Карантином уход нужен. А шастующих меж временами сколько? Полно! И каждого встреть, проводи, накорми, проверь, отправь дальше куда надо. Не поскучаешь. И связь с внешним миром у нас кой-какая есть. А насчет одиночества… Во-первых, нас тут трое. Опять же гости вроде тебя. А во-вторых, к одиночеству можно относиться по-разному. Ты вот сам себя одиноким чувствовал?
– Чувствовал, когда маленьким совсем был. Родителям всегда было некогда. Не до меня им было. – вздохнул Макс.
– И как ты со своим одиночеством научился обходиться?
– Что значит обходиться? Разве с одиночеством надо как-то обходиться?
– А ты как думал! Долгое чувство одиночества разрушительно и для детей, и для взрослых, и для роботов. С ним надо что-то делать.
– А что с ним можно сделать если никого нет рядом и ты никому не нужен?
– А самому себе ты нужен???
– Ну самому себе нужен, наверное.
– Наверное! – скорчив противную рожицу, передразнил Макса Саныч.
– Остался один – займись своими делами. Приберись вокруг, почитай, поиграй. Не сиди без дела и одиночество отступит. Одиночество, это прекрасный повод переделать массу дел. – продолжал Саныч.
– А если делать ничего не хочется?
– И такое бывает! Тогда можно помечтать. Ты мечтать умеешь? Воздушные замки возводить могёшь? У меня красивые получаются. – мечтательно вздохнув и посмотрев куда-то ввысь, сказал Саныч.
– Эй, великий замкостроитель! А ну ка, сбегай в погреб за картошкой. И банку с вареньем захвати. Быстро, я сказала! Скоро полдень, а мне ещё обед готовить. – прервала мечтания Саныча Глаша.
– Вот так всегда! Так всегда! Не даст с человеком спокойно поговорить. Ну всё поперёк! Эх… – всем видом показывая своё безграничное разочарование Глафирой, произнёс Саныч, но тут же покорно взял ведро и быстрым шагом пошёл за картошкой.