Да, мне определенно повезло.
Главное, чтобы гопников было не слишком много, не больше двух, а то я не справлюсь.
Но мне и тут повезло, никто нас не беспокоил, и мы сидели в заброшке до темна, пока не стало холодно и как-то жутковато.
– Пойдем ко мне? – предложила Кристина.
Мне опять повезло.
День Второй.
Пара глупых смертей.
Кристина хотела, чтобы я проводил с ней как можно больше времени. Если я оставался до вечера, то уже ночевал у нее, так как домой после определенного времени уже добраться не мог, как бы я этого не хотел. А я и не хотел. Кто в здравом уме будет спешить домой прочь от такой девушки?
Впрочем, и здесь все было не так гладко, как могло бы показаться стороннему наблюдателю. А таких было достаточно, нас обсуждали и о нас говорили, но об этом позже.
Было еще достаточно тепло, листва еще не до конца опала с жалких и тощих деревьев, нелепо торчащих вдоль дорог, и я достаточно смело мог сказать Кристине: “Проваливай к чертовой матери, больная дура!” и громко хлопнув дверью, уйти прочь.
Обычно это срабатывало и меня останавливали, но Кристине было плевать на это, она спокойно лежала себе на кровати, наблюдала за моими сборами и провожала меня глазами, когда я выходил за порог. Более того, она не выходила со мной на связь до тех пор, пока я сам ей не напишу или не позвоню.
Меня это удивляло, но я и сам был поразительным бараном и уже шел до конца в своем упрямстве.
Идешь так бывало через тундру километров тридцать, всю ночь идешь, а вокруг никого, лишь бесконечная чахлая тундра тебя со всех сторон ветром обдувает. Вытащишь антенну на своем странном китайском телефоне и какой-нибудь канал ловишь, фильм пытаешься найти, чтобы скучно не было. Домой придешь и на следующий день без ног лежишь, не просто иной раз дураком то быть.
– Ты мерзкий! – говаривала она при примирении, и вообще довольно часто это говорила. К чему? Зачем? Леший знает, и тут же целоваться лезла, видать притягивала ее мерзость.
Я как мерзкий Иисус – могу ходить по грязи и не проваливаться, – рассуждал я тогда, имея некоторую склонность к формулировке цитат. А Кристина была прихожанкой моего небольшого монастыря на колесах и с завидной тщательностью совершала службы в мою честь. И хотя в финале совершения ритуала она совершенно не могла разговаривать, меня это не смущало.