От увиденного Тата встала, как вкопанная.
Андрей был чем-то невероятным, чем-то сильным и очень страшным – окутанный черной дымкой, с тенью большого монстра позади себя. Клыки белели на фоне черной пасти, антрацитовые щупы раскидывали наемников без усилий.
Она так и застыла с открытым от удивления ртом на пороге квартиры соседа, пока на нее не обернулся четвертый наемник и не начал поднимать пистолет. Тогда Тата машинально выбросила вперед руку с тяжелой железкой и очень удачно попала ему в подбородок, чем мгновенно вырубила мужчину.
А потом она увидела Андрея. Нового Андрея – с заторможенной реакцией, будто он общался еще с кем-то, переливающимися антрацитовыми глазами и хриплым голосом. И может так сказалась не самая здоровая среда обитания для ребенка, но он ей понравился еще сильнее.
– Еще встретимся, – прорычал он не своим голосом напоследок и у Таты подогнулись коленки.
Она нашла мужчину своей мечты.
И вот теперь он стоит перед ней, решивший проблемы с незваными гостями, и улыбается как-то загадочно, подходит почти вплотную, от чего ей надо задрать голову точно вверх, чтобы не уткнуться носом ему в рубашку. Хотя она, честно, не против.
– Какая хорошенькая. Маленькая, правда, очень – даже на зубок не попробовать, но с ней можно делать и другие вещи. Пока не придумал что, но точно что-то, – умиляется голос в голове.
Андрей с ним согласен.
– Зови нас Малум, – хмыкает он, наслаждаясь ее видом хорохорящегося кролика, но Тата тут же трясет головой, сбрасывая наваждение.
– Без базара, – соглашается девчонка, – слушай, у меня тут семейное застолье отменилось, и боюсь, что еда пропадет, а мне уходить надо. Будешь? Тут стейк – с кровью, правда, не знаю, любишь ли ты такое, – поджимает губы она.
– Что? Да-да-да, мы будем! Не женщина, а сказка, – мурлычет Малум, Андрей улыбается – он уже привык не вздрагивать от чужих восклицаний или упреков в сознании, выглядит вполне обычным человеком.
– Я бы не отказался.
Она касается его пальцев дольше положенного, когда отдает еще теплое блюдо с мясом. Опомнившись, грубо всучивает еду ему в руки и срывается с места, скрываясь за дверью подъезда, не попрощавшись.
Надеется только, что он не увидел ее горящих ушей. Стыдно-то как. Еще неделю назад Тата Барсегян сломала палец слишком наглому гостю, пристававшему к ее подруге в клубе, а теперь краснеет от обычной благодарности чокнутого соседа. До добра это не доведет, определенно.