И как удачно всё сложилось… Наверное, это меньшая плата, которую я могла заплатить за то, чтобы остаться на свободе, живой и без позора чести всему моему роду. Меньшая, но позорная.
Мои терзания нарушил надрывный кашель, доносящийся из кабинета, и все мелкие переживания моментально ушли на второй план. Я ринулась к двери. Распахнув её, увидела, как заворочался ночной гость, продолжая кашлять. Он приходил в сознание.
Инстинкты ведьмы, которая должна помогать больным, взяли вверх над страхом, и я молниеносно оказалась рядом с пациентом. Приподняла голову мужчины, чтобы он смог откашляться, и его веки распахнулись. Он пристально смотрел на меня, я удивлённо на него. Не было во взгляде последствий пережитого, раздирающей боли, иссушающей слабости, даже налёта усталости не наблюдалось. Наоборот, цепкий, внимательный, колкий взгляд.
Секунда, и он резко сел на кушетке, продолжая меня рассматривать. А я его. И только сейчас, когда его лицо не было искажено болью и мучениями, я узнала его. Это он меня поймал на улице, когда я поскользнулась и едва не упала. Этот мужчина мне тогда помог, и он точно знал, кто я, ещё до того, как я представилась. Значит, его визит ко мне ночью не был случайностью или спонтанным решением. Нет, он точно знал, к кому идёт и знал, что я помогу. Ведь я всем помогаю. Также знал о моих возможностях и был уверен, что я способна справиться с таким сложным ранением и не дам умереть.
– Кто вы? – прошептала я, не в силах отвести от него своих глаз.
Мужчина прищурился, спустился глазами ниже, проследил за моим дыханием, заострил внимание на подрагивающих пальцах и вернулся к моим широко распахнутым глазам.
– Знаешь, – утвердительно заявил он и безрадостно ухмыльнулся. – Ты должна была узнать.
– Да что вы? – На удивление, страх сменила вспышка злости. Поскольку именно он был виноват во всех моих бедах и в том, что довелось этой ночью пережить.
– А ты действительно хорошая ведьма, – до меня дошло, что этот неблагодарный перешёл на «ты», и это только подлило масла в разгорающийся огонь моей злости. – Спасибо за то, что спасла мне жизнь.
Вот тут я и сдулась. Столько искренности, столько благодарности в его словах было, что как-то весь мой яростный пыл поугас. Не полностью, конечно, но орать на него или проклинать как-то расхотелось.