Наоборот, ее всю утащило сквозь преграду, и тело опутало чем-то мягким, но прочным, не давая освободиться из мертвой хватки. Это что-то понесло ее дальше, все быстрее и быстрее, как на горках в парке аттракционов, и тогда Франческа закричала. Но в окружающей ее черноте не было слышно ни звука, ощущалось только чувство притяжения. Это воспринималось как попытка притянуть ее к чему-то, но к чему, и верно ли это впечатление, летящая сказать не могла, ничего не видя перед собой.
Прошла секунда или вечность, глаза ослепил яркий свет. Франческа снова начала видеть и слышать, но это ее совсем не обрадовало. Как будто мир снова включили. Девушка больше не чувствовала, что ее что-то удерживает, и поэтому падала. Летела вниз с оглушительным криком, сопровождавшимся хрустом ломающихся веток.
Теперь Франческа падала сквозь крону зеленого раскидистого дерева, пытаясь схватиться хоть за что-то, но безрезультатно. Пролетев пару метров и ломая все, что попадалось ей на пути, она плашмя упала на землю. Такой сильный удар выбил воздух из легких, и только это остановило ее крик.
– Пророчество сбылось, – раздался тихий скрипучий голос.
Упавшая неподвижно лежала на земле. Длинные золотистые волосы рассыпались по траве вокруг нее, заколку она потеряла где-то при падении. Над ней раскинулась листва большого дерева и поломанные ветки, обозначающие ее путь. «Может быть, я умерла», – подумала невольная участница этого, рассматривая произведенные повреждения и высоту, с которой те начинались. Сквозь листву светило яркое солнце, но та была настолько плотной, что подножье дерева находилось в тени.
Лежащая не двигалась, боялась, что что-то себе сломала, но пока еще не почувствовала боли. Точнее, совершившая этот полет чувствовала боль, но от удара об землю ныло сразу все. Поэтому Франческа просто лежала на земле, не двигаясь. Подул легкий ветерок, и наверху зашелестела листва. Одинокий лучик каким-то образом пробился сквозь нее и упал прямо на лицо девушки, и та зажмурилась.
«Что. Это. Было, – останавливаясь после каждого слова, подумала Франческа. – Сабина все-таки подсунула мне ту дрянь, что принесла, и теперь меня накрыло? Нам же не по пятнадцать лет, чтобы втихую мне что-то подмешивать». Но ноющая боль во всем теле говорила об обратном. Все вокруг было реальным. Теперь даже глаза не хотелось открывать.