Глава 2. Чужая среди своих
Первое сентября наступило неожиданно – две недели пролетели, словно мимолетный порыв ветра. Костровы распаковали коробки с вещами, расставили книги на полках, обновили некоторую мебель и даже купили мелочей для уюта. Аля стояла перед зеркалом на шкафу в коридоре, пристально рассматривая собственное отражение. Зеркала были ее страхом, напоминающем об уродстве и несовершенстве, и обычно она избегала их, но сегодня решила взглянуть на себя впервые за долгое время.
«Как всё печально…»
Темно-синяя форма с ароматом кондиционера для белья сидела на полной фигуре нелепо и неуклюже; плотная, шершавая юбка в складочку неэстетично обтягивала бедра, а тщательно выглаженная белая блузка вся смялась гармошкой. Аля аккуратно расправила складки, чувствуя, как тревога сжимает горло нечеловеческими пальцами. Попыталась уложить непослушные рыжие волосы, но пряди упрямо выбивались из-под заколки.
Отчаявшись, Аля вздохнула и распустила волосы, позволила им свободно лежать на плечах. Затем провела рукой по лицу, посмотрела в собственные блеклые зеленые глаза и прошептала:
– Новая школа. Новые люди. Новые взгляды. Ты справишься!
Из кухни послышался голос матери:
– Аля, булочки готовы! Будешь завтракать?
«И снова она о своих дурацких булочках… Даже не поддержит меня. Как будто сегодня обычный день».
Мама всегда вставала пораньше, устраивала себе утренние ритуалы и медитации, а потом готовила завтрак, пританцовывая под музыку. Должно быть, так она создавала иллюзию идеальной жизни. Такую же, как и забота едой.
– Нет, мам, спасибо, я опаздываю, – крикнула она в ответ, хотя на самом деле завтракать просто не хотелось, что даже радовало ее: лучше пусть не будет аппетита совсем.
– Тогда возьми с собой, вдруг проголодаешься.
Мама вышла из кухни с шелестящим бумажным пакетом, от которого исходил аромат свежей выпечки.
– Нет, мама, я не проголодаюсь. Мне нужно поменьше есть.
– Да брось, день будет долгим!
Мама отмахнулась и настойчиво протянула булочки Але.
Аля спешно поблагодарила мать, кинула перекус к учебникам и, надев рюкзак, вышла из квартиры. Подъезд встретил ее запахом сырости, старой краски и пыли, отчего она поморщилась – раньше даже здесь все было иначе…