– П-пр… п-простите… д-дедушка, – выдавил он, скосив взгляд на лежащего. Не мог же он здесь оставаться, не понимая, как помочь. У него нет ни навыков реаниматора, ни сил. «Нужно срочно попасть наружу, узнать адрес и позвонить в скорую!»
Осознавая собственную беспомощность, Макс рванул обратно по коридору. Керосиновая лампа дрожала в руке, воняя гарью. Дом снова изменил внутреннюю геометрию – вместо знакомого прохода он увидел длинную лестницу. Но в этот раз ступени шли вверх. И далеко, судя по тому, как та терялась во мраке.
Из-под пола раздался новый звук, будто скрежет когтей о камень. Макс не хотел выяснять, что это. Он, судорожно сглотнув, побежал по лестнице, перемахивая через две ступени, стараясь удержать лампу, которая вываливалась из пальцев. Воздух свистел в ушах, в груди жгло от нехватки кислорода. Пробежав несколько пролётов, он запыхался, лампа дико дрожала, но школьник не останавливался. Вдруг лестница под ногами кончилась, и Макс чуть не врезался в запертую дверь. Деревянную, покосившуюся, как будто от служебного входа.
В панике он поставил лампу на пол и налёг на ручку. Ржавый механизм заскрежетал, но поддался – ещё рывок, удар плечом и дверь со скрипом отворилась. За ней предстал… знакомый подъезд! УРА! Обычная питерская парадная! Да, зачуханная и старая, но куда более нормальная, чем кошмарные интерьеры за спиной. Макс подхватил лампу, переступил порог и огляделся. Действительно, он оказался на третьем этаже того самого места, откуда начался этот кошмар.
– Господи… с-спасибо… – прошептал он, моргая, чтобы убедиться, что это не очередная иллюзия. Пол со знакомой колотой плиткой, облезлые стены, привычные двери квартир. Снизу доносился шум. Может, с улицы? Ливень?
Максим, собрав всё своё мужество, поспешил к лестнице, ведущей вниз. Но кое-что удержало его на миг: за спиной возвышалась та самая дверь квартиры, в которой он изначально прятался от Кости. Она была слегка приоткрыта, из-за порога тянуло явным холодом. Дрожащей рукой он поднёс лампу к полотну. Оказалось, что на двери нет даже номера. Тронул ручку – дверь распахнулась чуть больше. Внутри царила кромешная темнота, никаких признаков светящегося окна от летней ночи. По-прежнему пахло сыростью с плесенью, но не было и следа от тех комнат, что он видел. Макс решил не рисковать вторично. Он закрыл дверь до конца, и та гулко захлопнулась, словно отправляя все виде́ния в небытие.