Внутренности предательски сжались. Макс замер на миг, отчаянно желая стать человеком-невидимкой. Сердце бухало где-то под выпирающим кадыком. Хотелось сделать вид, что он не расслышал, – но голоса приближались. Отступать было некуда: хулиганы находились между ним и выходом из переулка.
– Макс, куда торопишься? – крикнул Костя. Он был повыше, с вечно мрачным лицом и короткой спортивной стрижкой. – А ну, чапай сюда, побазарить надо.
Ноги Макса сами собой продолжили шаг, даже ускорились. Школьник знал, чем обычно заканчиваются такие «беседы». У Костяна с Лёхой находились тысячи разнообразных способов поиздеваться, а сегодня настроение у них явно скверное. Он видел, как утром они орали на какого-то шестиклассника, удачно улизнувшего от «развлечения» старших. Макс не в первый раз сталкивался с подобным «вниманием» и предпочитал молча ретироваться.
– Да стой ты, чучело! Мы чё, бежать за тобою должны? – ухмыльнулся Лёха, всегда выступающий на подхвате у лидера. – Костян, давай покажем мелкому, как надо приветствовать старших…
«Только не это», – подумал Макс, и тело, подстёгиваемое паникой, само сорвалось с места. Он побежал, рывком влетая в арку двора-колодца. Мокрые волосы лезли в глаза, от ветра, дождя и страха горело лицо. Дрожа всем телом, он чувствовал, как в груди стучит барабанная дробь.
– Ах ты ж крысёныш! – услышал он позади рёв Кости. – Стоять, кому сказал!
Обернувшись на долю секунды, Макс отметил, что парни мчат следом. Костя, высокий и мощный, как бультерьер, Лёха – пониже, но взбешённый не меньше. Дома и проулки мелькали перед глазами беглеца, пока он не упёрся в квадрат незнакомого двора. Типичный питерский каменный «колодец», где дома громоздятся по периметру, а в центре остаётся крохотное пространство для контейнеров с мусором и покосившихся лавок.
– Вот же п-придурки… – выдохнул Макс вполголоса, чувствуя, как заикание вылазит наружу. – П-почему всегда я?!
Пространство показалось особенно тесным и мрачным в царящих сумерках. В большинстве окон не горел свет, словно люди старательно делали вид, что их просто не существует. Макс перескочил через очередную лужу, измазав брюки брызгами грязи, и бросился в тёмный угол – там должна была быть дверь, ведущая в парадную. Дома в исторической части Петербурга по большей части имели двойные выходы: один на фасад, другой во двор. Парню оставалось лишь надеяться, что дверь окажется не заперта.