Актер начал метаться из стороны в сторону, тесня бедного – оказывается еще и горбатого – харийца к стене.
– Они его в сточной канаве нашли? Что за унижения? – Моя харийская кровь негодовала от этого карикатурного безобразия.
– По мне, так очень похоже, – вставил пока еще целый незнакомец и хмыкнул на мой предупредительный рык.
Мужчина в безликой маске навис над скрючившимся уродцем. Едва он занес деревянный меч, как со спины на него бросился с пятак тощих, кривых, мохнатых харийцев. По помосту разлилась красная краска, насквозь пропитавшая белое одеяние главного актера.
Народ ахнул и затих, наблюдая за тем, как на развалившегося на полу Отца с хохотом встает хариец.
– Король Харии получил желаемое: кровь Огненного Отца пропитала его земли и на ней стали рождаться дети с частичкой силы отца, ничтожной, украденной. – На помост поднялись дети: светленькие, ладненькие, улыбчивые. Прозвучал одиночный оглушительный удар барабана, и они закрыли глаза, являя нарисованные на их веках ядовито-яркой краской бесовские зрачки. – Кровь Отца прокляла харийскую землю. Поля обратились пустыней, леса зачахли, а младенцы умирают по сей день. Это проклятье живет в их глазах! Смерть Владыки породила бесов! – Церковник ткнул пальцем в детей. – Любовь Огненного Отца щадит многие сердца, что начинают биться на харийской земле. Однако та злость, что он испытал перед смертью, находит путь к гнилым сердцам, что почернели еще в утробе матери.
Я проглотила горький ком из сказанных им слов и достала часы. Серая мраморная крышка утешила ноющее черное сердце, а лаванда из аметистов заставила улыбнуться. Перевернула часы наполированной стальной стороной. Из мутного отражения на меня уставились два серых глаза с фиолетовыми прожилками – корни проклятья, что сделали из меня беса.
– Харийцы загубил свои земли, но наш король не позволит сделать тоже самое с Араканом! Авриил Вембрант освободит наши ветра от их смердящих душ. Он отправит их в подземное пекло, что они разожгли своим предательством. А те, что лягут за освобождение наших земель, поднимутся по небесной нити к Огненному Отцу и искупаются в его благодарной любви.
Церковь взорвалась ликованием, одобрительными выкриками и громкими молитвами к Отцу.
Я подняла глаза к каменной голове, что взирала на всех из-под потолка.