– Не стоит. Если ты, конечно, не хочешь увидеть, как я на ней танцую.
– Разве так можно? – строго укорил Авриил. – Отец, каким бы он не был, не перестает им быть. Он дал тебе жизнь.
Из легких вырвался хилый смешок.
– Мою жизнь он продал Гнезду. Пойми меня правильно, не сдохни он два года назад, я бы ему помогла.
– Это не так.
– Разве так сложно поверить в то, что ребенок желает родителю смерти? Упрекал меня в лицемерии, а сам-то. Твой отец тебя не продавал, но он продавал Харии земли Аракана. Скажи еще, что ты не знал о причине его столь скоротечной болезни.
– Ты забываешься, Гарэт!
Авриил дернул спиной. Мне пришлось схватиться за дорожные сумки, чтобы не упасть.
– Меня зовут Арэт. И пока мы не въехали в Бакатар, я твой друг, а друзья должны всегда говорить правду, какой бы горькой она не была.
Чувство самосохранения мне, видимо, отбило напрочь.
– Друзья? – зловеще прошептал он. – А друзья используют других друзей для достижения своих целей, Арэт? Ты попросила остаться с тобой, заранее зная, что используешь меня, как рычаг давления на Динара. И какого беса я узнаю о том, что Алур – мышь, проскользнувшая во дворец по связям? Хотя, знаешь, мог бы и догадаться. Хуже него Ворона свет не видывал. Брита ты тоже взяла из сердечных побуждений?
– Ты поручил мне подобрать себе двух помощников, и я это сделала. – Огненный Отец, я пожалею о своем непозволительно вольном поведении, но игра слишком хороша, чтобы останавливаться. – Алур немного легкомысленный, но его боевые навыки это сполна компенсируют. Насчет Брита ты не совсем прав. Наше с ним прошлое не повлияло на мой выбор. Он способный и верный Ворон.
– Какое такое прошло? – насторожился Рил. – Ты притащила во дворец своего мужика?!
Срань. Заигралась.
– Я думал, что рядом со мной рассудительный и честный боец – истинный Первый Ворон. Не заставляй меня разочаровываться в тебе, Гарэт, – сказал, как отрезал, и этот порез тихо кровоточил в груди.
Разочаровываться? Король мной и не очаровался. Раздражение – обыкновеннее, которое он испытывает рядом с харийкой.
Проглотила ком в жалко трясущемся горле.
– Мой выбор был рассудителен и не опирался на сердце.
– Я поверю твоим словам, но, если кто-то из твоих мышей оплошает, ты вылетишь из дворца вместе с ними. Мне нужно крепкое плечо бойца, на которое я могу опереться, а не двоедушная девица, что плетет свои сети за моей спиной. Поняла?