Наконец нас заводят в большую комнату. Откровенно говоря, я ждала, что нас поселят в какой-то страшный подвал. Но здесь просторно и довольно светло, хоть нет ни одного окна. Несколько лож на полу покрыты тюлевыми балдахинами, справа вход в уборные и душевые. Нигде нет дверей, и это… смущает. Только туалеты с дверями, но на тех, кажется, не замков.
– Вот эти кровати теперь свободны, – показывает мне Алина на несколько лож. На каждой из них лежат сложенные туники и традиционные тонкие балетки с яркой узорной вышивкой. – Выбирай. В душ можно будет сходить перед тем, как поедим.
– Поедим? Мне кусок в горло не полезет.
– До завтра другой еды не будет. Так что придется затолкать в себя то, что принесут. Ты не в отеле, Маша. Подстраивайся.
Она подводит смуглую девушку к одной из кроватей и помогает сесть на край. Та охает, но не жалуется.
Я присаживаюсь на подушку рядом с ней, а Алина отходит в сторону, чтобы о чем-то поговорить с плачущей девушкой.
– Как тебя зовут? – спрашиваю смуглянку.
– Зачем тебе знать? Я же сказала ни с кем не дружить, – цедит она и зажмуривается от боли.
– Просто назови имя.
– Тамалу, – произносит она, кривясь.
– Какое красивое имя, – отзываюсь. – Ты отсюда родом?
– Я из берберов.
– А кто такие эти берберы? – спрашиваю.
– Слушай, мне больно говорить и двигаться. Отвали, а?
– Прости.
– Давай обработаем рану, – говорит Алина и присаживается на вторую подушку, открывая небольшую коробку с лекарствами.
– Черт подери, лучше бы я умерла, – цедит Тамалу.
– Не говори так, это счастье, что мы выжили. Значит высшие силы помогают нам.
Тамалу впивается в мое лицо яростным взглядом.
– Это значит только то, что мы выйдем на арену на следующей неделе.
Тамалу шипит, когда Алина обрабатывает ее рану.
– Полегче, – цедит и дергает рукой.
– Надо зашивать, – игнорируя замечание Тамалу, произносит Алина. – Давай, Маш.
– Господи, ну почему я? – бубню, но достаю из аптечки степлер для сшивания кожи. Иглы с ниткой в чемоданчике не оказалось. – Я не умею этим пользоваться.
– Здесь есть инструкция.
Следующие полчаса мы занимаемся тем, что разбираемся, как работает степлер. А потом под подвывания Тамалу сшиваем ее рану и накладываем повязку. Она уже совсем бледная. Губы пересохли, все тело покрыто мелкими бисеринками пота.
– Надо замотать в пленку, чтобы сходить в душ, – говорит Алина.