– А какая нам разница, если всё работает? Им даже печатать на клавиатуре не нужно, – клерк снова сделал глоток своего квази-кофе, откинулся назад и продолжил. – Ты крутой спец, но ты больше не актуальна, ты устарела, как версия ПО, твоя «прошивка» – это пережиток, твоё «железо» медленное. У меня есть неделя на закрытие вакансии. Поставь имплант и получишь эту работу. Или можешь и дальше ходить и ныть, что тупорылые малолетки отбирают у тебя будущее. Вот, – клерк завис на секунду, глядя в пустоту перед собой, – я тебе отправил промо-код. Если укажешь его в Alpha, это автоматически будет фактом подписания с нами трудового договора, его я тоже тебе направил для ознакомления, и все затраты на установку спишутся с нашего счёта, абонентская плата за использование необходимых расширений тоже будет за счёт компании. Код будет действителен неделю. Хорошего дня.
Деловой квартал Мегаполиса. Это место стёкол и зеркал, место роя клерков, вереницы автомобилей, яркого Солнца, многообразия всевозможных закусочных, фастфуда, ресторанов и пиццерий. Место, где движение не стихает ни на минуту, вне зависимости от времени суток, место, где солнечный свет сменяется светом неоновым, место, где сбываются мечты и где эти самые мечты разбиваются в дребезги от падения с высотки на шершавый тротуар.
Ещё большую тяжесть для человеческого восприятия создавало многообразие стилей: это и офисный планктон, и неформальные представители всех возможных вариаций и степеней свободы. Дело в том, что в современном мире большие деньги делают не только банки или финансовые биржи, но и IT-компании, а в них, зачастую, заставить разработчиков одеваться в пиджаки конечно можно, но это будет какой-нибудь оверсайз на девушках, скрывающий одутловатые толстовки и штаны, или максимальный слим с закатанными рукавами на парнях.
Девушка по имени Ори сидела на ступенях широкой каменной лестницы, которая вела ко входу в один из многочисленных бизнес-центров Мегаполиса. Короткая, не более одного миллиметра стрижка с левой стороны головы плавно перерастала в длинные пряди с правой, формируя торчащие во все стороны локоны на затылке. Сами волосы были угольно-чёрного цвета. В правом ухе, скрывающимся под длинными ассиметричными локонами, пирсинга не было вообще, зато в левом ухе, выставленном на всеобщее обозрение, было три серьги: пара гвоздиков в хряще и подвеска в самой мочке, которая представляла собой широкое кольцо, обхватывающее мочку уха без какого-либо зазора, прикреплённая к ней тонкая цепочка, свисающая вниз на несколько сантиметров, и шестиугольная звезда на её конце.