– С Оскаром все понятно, ничего нового. С писательством что? – переключает тему подруга, поймав унылую волну от Вик.
– Ничего. Отказы, никаких продаж, даже мой редактор мне не отвечает, прикинь?
– Ты его достала.
– Нет.
– У него много работы.
– Нет.
– Тогда отвлекись.
– На что?
– Мне тебя учить? На новую книгу, конечно!
Вик чуть ли не стонет раненым зверем. Мусе говорить о новой книге легко: она тоже писательница, и вдохновения у нее – хоть отбавляй. Подруга пишет каждый день по двадцать-тридцать тысяч знаков и ни в чем себе не отказывает. Издательства бегают за ней, а Муся выбирает, с кем заключить договор на только что вышедшую из-под ее пера историю. Плюс ко всему – продажи у нее хорошие, а писательский псевдоним работает на ура. Муся в жизни просто Арина Сергеева, зато в писательстве она – Ария Гончарова. Просто и со вкусом, но должное внимание на себе удерживает. Проверено.
– Я уже целый месяц ничего не пишу, – бурчит Вик.
Роберт возвращается к столику с белым крошечным чайничком, выставляет две маленькие кружечки и заливает в них заварку. Кипяток льется в гнетущем молчании, Муся, кое-как сдерживая смех, посматривает на Вик. Та закатывает глаза, ожидая, когда же бариста завершит экзекуцию. Муся берет кружечку на блюдце и сосредоточенно размешивает сахар чайной ложкой, методично постукивая по краям. «Даже немного бесит», – думает Вик.
– Сейчас в моде ретеллинги, лови момент, – заявляет подруга и еле касается чашки губами, боясь обжечься.
– Переписать историю про Колобка, которого чуть не съели собственные опекуны? Или попробовать разобрать ситуацию с незакрытым гештальтом бабы и деда, когда они попытались слепить себе Снегурочку?
– Пф! Вечно ты все перекручиваешь! – посмеивается Муся. – Можно взять, например, «Принцессу на горошине» или «Алису в Зазеркалье». Да с твоей фамилией вообще любую немецкую сказку можно переделать! Только представь: «Отважный из ателье», «Бледная в снегу», «Алая береточка» и тому подобное. Пишет Виктория Кауц.
Вик не выдерживает этого безумия и прыскает от смеха молочным улуном на стол. Муся откидывается на стул и ухохатывается, глядя в потолок. Роберт стоит за стойкой и старается не слушать, о чем говорит начальство. Но его уголки губ все-таки ползут вверх, в то время как Вик и Муся совершенно не могут остановиться. Смеются так, что слезы идут из глаз.