Все же в профессии уличного музыканта все было не так уж и радужно. Оказалось, что не любой человек может просто выйти на улицу Москвы и начать петь. Если вы так сделаете, то к вам тут же подойдут и скажут: «Вы здесь не можете петь, потому что здесь поет другой уличный музыкант».
Как по мне, то это очень забавно. Даже в столь беззаботной профессии вы столкнетесь с распорядком и строем. Никакой свободы, о которой поет Лука.
Удивительно, но Луку это не сильно останавливала. Несколько раз он дрался с амбалами, которые пытались выпреть его с улицы, пару раз убегал от полиции. Однажды ему даже пришлось догонять бездомного, который проходя мимо, схватил его чехол с деньгами и дал деру. Лука в этом плане был бесстрашным. Пел в переходах, на улице, в метро, возле магазинов и вообще где только можно было достать гитару. Когда к нему в группу присоединилась Аня, то она сразу же заняла место вокалистки. Не то, чтобы она пела сильно лучше своего парня, но людям больше нравилось слушать нежный голос Ани.
В один из летних дней мне было жутко скучно. Дома осталась только Люси, которая была очень занята, дописывая свой пост про «Домашнее насилие и как с ним бороться». Откуда она могло что-то знать про домашнее насилие или тем более, как с ним бороться, я в душе не знал. Однако, видимо тем полторы тысячи ее подписчиков было интересно узнать ее мнение по этому серьезному поводу. Работу Люси я не понимал больше всех. Она активно вела свои социальные сети, каждый день публикуя свое мнение о ситуации в мире. Получала ли она какие-нибудь с этого деньги? Не знаю. Я знаю только то, что она была из очень богатой семьи. Настолько богатой, что однажды после очередного веселого вечера, когда мы приходили в себя на кухне, она просто сказала:
– Хочу в Дубае.
Сказала с такой интонацией, с какой я говорю: «Хочу бутерброд». Помню, как все с насмешкой вытаращились на нее, а она будто не обращала внимания. Что-то поискала в своем телефоне, затем поднесла его к уху.
– Алло, папа? Пап, я хочу в Дубае. Нашла более-менее хорошие билеты, сейчас тебе их пришлю. Купишь мне, пожа-алуйста? Спасибо, спасибо, папочка, люблю тебя! – и повесила трубку, продолжил доедать свою яичницу, состоящую из половины яйца и одной помидорки черри. Почему половины яйца? Потому что у нас тогда было всего пять яиц и на всех целого яйца не хватило.