Вскоре к гусарам зашёл вестовой фельдмаршала Кутузова и, узнав, что адъютант Горчакова хорошо принят гусарами, приказал ему остаться здесь.
Толстой не успел прилечь на солому, лежащую в углу, как тут же забылся глубоким сном, который свой ственен молодым людям, уставшим после тяжёлой дороги.
– Смотри, Никифор, упал словно подкошенный и теперь за ноги выноси, не почувствует!
– Знамо дело, сколько проскакали, и всё без роздыху!
– Он мне понравился, что сюда приехал не около амператора виться, а служить!
– С чего ты взял?
– С того, что барина видно по походке, да и генерал Горчаков петиметра[4] в адъютанты брать бы не стал.
– Посмотрим, – не соглашаясь с товарищем, произнёс Никифор.
А в это же время Кутузов встретил генерала Горчакова с улыбкой и со словами:
– Мог, мил человек, ещё чуть-чуть полечиться, такие раны вмиг не проходят. – Заметив, что князь хочет что-то возразить, добавил: – В самое пекло угодил. Александр Павлович угомониться не желает и в своей ненависти к Бонапарту всех готов привлечь! Ох, дорогой мой, ему мало пролитой русской крови, надо бы ещё добавить, тем более что британцы вьются вокруг него, аки пчёлы около цветка. Только пчела, добывая мёд, не только своё семейство кормит, но и людей подкармливает. А англичане – как аспиды, охочие до чужой крови. Глаза бы мои на этих приспешников не глядели. Английский генерал Вильсон днюет и ночует в главной квартире рядом с императором Александром, подзадоривая его уничтожить французского узурпатора Наполеона. Привыкла Европа на нашем горбу ездить и устраивать свои тёмные делишки. Не мне тебе рассказывать, как те же австрийцы Суворова и его армию предали, загнав её в Альпы, и нашего великого полководца в могилу свели руками Павла Петровича, который не пожелал его встретить как героя, спасшего свою армию от неминуемой гибели.
– Да, дядюшка Александр Васильевич мечтал сразиться с Бонапартом и дойти до Парижа.
– Ты, мил человек, верю, дойдёшь, а мне здоровье не позволит, чувствую, как силы убывают!
Князь Горчаков внимательно посмотрел на фельдмаршала и понял, что Михаил Илларионович говорит это не ради красного словца. Вдруг закашлявшись, Кутузов тяжело задышал и тихо произнёс:
– Я подумаю, куда вас определить, генерал.
– Благодарю вас, ваше сиятельство, – по всей форме ответил Горчаков, и вестовой повёл его на ночлег в отведённую для него комнату рядом с гусарами.