«Дай-то Бог», – с тяжёлым сердцем подумала Ёргольская.
Возвратившись в свою комнату, она как будто заснула и вдруг явственно услыхала, как Лёвочка жалобно просил её: «Тётенька Туанетточка, родная моя, помогите, мне так трудно дышать!»
– Сейчас, сейчас, дорогой мой мальчик, я приду к тебе. – Сев на кровати, она поняла, что это был не простой сон, это был настоящий зов.
«Видимо, с ним правда происходит что-то серьёзное, он, наверное, тяжело болен», – с тревогой подумала она.
– Элиз, Элиз, прости, что не даю тебе спать. Я сейчас во сне услышала мольбу Лёвы, он просит меня приехать к нему.
– Успокойся, Танюша, там народу и без тебя хватает. Мало ли что может тебе присниться от тяжёлых дум. Давай-ка, милая, ложись со мной рядом и успокойся.
Она обняла её, как в детстве и, гладя по голове, легла с ней рядом, подумав: «господи, за что же столько страданий этой невинной душе?»
Через несколько дней Ёргольская получила письмо от Лёвы, в котором он коротко писал: «Я три дня не выходил из комнаты и не выхожу до сих пор, хотя мне намного лучше. У меня ужасно болело горло, с жаром, лихорадкой и воспалением. Надеюсь, что вы больше не будете обо мне беспокоиться, раз я вам говорю, что мне лучше»[1].
– Вот видишь, моя дорогая сестрица, не только ты думаешь о нём, но и он сообщает тебе, что выздоравливает. А ты говоришь, что никому не нужна. Нужна и всегда будешь ему нужна!
Почувствовав себя свободным, Митя отказался жить вместе с братьями и потребовал, чтобы ему выделили отдельную комнату. При этом он сказал, что у себя будет убираться сам. «Митя почти мне ровесник, а какой он самостоятельный, – подумал Лёва. – У меня же вести себя так духу не хватает».
Верхний этаж занимали сами хозяева. Против дома находилось здание губернской тюрьмы. Недалеко был расположен Кизический монастырь. Из мезонина открывался красивый вид на реку Казанку и расположенные за ней слободы. При доме был благоустроенный сад: террасу окружали кусты жасмина и большая клумба с белыми розами.
– А с тётенькой Татьяной мы жили вместе, и она постоянно с нами занималась, – простодушно заметил Митя.
Но тётенька Полина на эти слова никак не отреагировала.
– Николенька, – не унимался Митя, – разъясни, пожалуйста, зачем она нас вытащила сюда? Получается, что тётенька Полина поступила с нами как с крепостными? Она, видите ли, захотела и забрала нас из родного дома, а тётенька Татьяна не в состоянии была заступиться за нас!