Уложив её рядом с обнажённой девушкой так, что их макушки соприкоснулись, подручные безликого отступили и принялись стягивать с себя одежду.
«Отец», всё так же читавший нараспев не то молитву, не то заклинание, опустился на колени рядом с телами. Веером разметав русые волосы первой девушки, он смешал их с блёкло-соломенными прядями второй.
За его спиной встал обнажённый по пояс старший. Его жилистый, совсем нестариковский торс покрывали синие пятна татуировок. Положив ладони на плечи коленопреклонённого отца, он подхватил заклинание, искусно вплетя свой голос в голос отца. На его спину опустились широкие ладони парня, до половины прикрыв криво набитые синие купола. Замкнула цепочку девушка, пальцы тонких рук вцепились в тугие валики мышц на плечах парня, а голос усилил звучащее в комнате заклинание.
Левой рукой отец достал узкий, с листообразным лезвием нож, приставил его к горлу обнажённой девушки и прекратил песнопение. Как по команде замолчали и остальные. На миг в комнате повисла тишина, пространство начало дробиться, идти волнами, распадаться клочьями, наполнятся мраком. Тьма сгустилась и покрывалом легла на плечи присутствующих. Сквозь неё проступили зыбкие, не оформившиеся, постоянно меняющие форму тени. Обступив фигуры, тени замерли.
Лёгким, почти нежным движением, словно не резал, а гладил, отец провёл ножом по горлу девушки. Под тонким и острым лезвием плоть разошлась, а после сомкнулась, будто и не было страшной раны. Отложив нож в сторону, отец положил указательный и большой пальцы левой руки на открытые, бессмысленно смотрящие в потолок глаза донора. Пальцы левой синхронно легли на закрытые глаза реципиента. Рана, словно только и ждущая этого движения, чуть разошлась, справа и слева на белой коже проступили маленькие, не больше булавочной головки, рубиновые капли. Помедлив, они нехотя скатились по гладкой коже и упали на вычерченные мелом знаки.
Безликий снова затянул заклинание, следом его слова подхватил и остальные. Медленный вначале темп ускорился, кровь, подчиняясь ритму, ускорила бег. Она уже не капала – лилась тонкой, с каждой секундой усиливающейся струйкой.
Кровь бежала по письменам, повторяя их узор, пока не замкнулась в круг. Пальцы левой руки отца засветились слабым багровым светом. По обнажённому телу донора пробежала дрожь, передалась отцу, подхватила свечение и понесла его к замыкающей цепочку девушке. Между её лопаток цвет сменился с красного на нежно-голубой и, замыкая круг по правой руке, вернулась к безликому. Пальцы отца, лежащие на веках больной, затеплились голубым. Свет помедлил, накапливаясь, и потёк в девушку.