– И в самом деле, настоящая магия! – будет вынужден наконец согласиться со мною всё тот же пытливый читатель, не преминув добавить при этом с лёгкой ехидцей, – Правда, в крайних примерах магия ваша получается с откровенным душком некромантии, но так уж и быть, спишем это на особую специфику техномагического производства!
Что же, вот тут-то как раз я с читателем спорить даже не собираюсь, поскольку нынешний наш не в меру пытливый диванный читатель разбирается в магии вообще и в некромантии в частности гораздо лучше и намного глубже, чем какой-то бывший инженер электронной техники в электричестве вообще и в своей электронике в частности. Главное, что по этому поводу разногласий у нас теперь, вроде, нет.
Вполне предсказуемые коллизии у нас могли бы возникнуть при обсуждении допущений с теорией вероятностей и эффектом так называемой намоленности культовых изображений, однако этого весьма сомнительного удовольствия придётся лишить даже самых пытливых читателей, ибо в этой теории вероятностей часто путались и самые известные математики, а так называемая намоленность официально не признана даже самой Церковью…
Ладно, коль скоро с главными идеями повествования мы понемногу разобрались, хотелось бы тут добавить ещё и несколько слов о его главных героях, реальными прототипами коих стали два друга детства: собственно, автор представленного произведения – электронщик по первому образованию и его друг, товарищ и разве что только не брат – электромонтёр по жизни и один из доблестных участников строительства Крымско-Керченскогого моста.
Впрочем, по поводу того, что он мне не брат, несмотря на все наши внешние и внутренние различия, включая разрез наших глаз, меня уж давно и прочно терзают смутные сомнения,
связанные с нашим поистине мистическим жизненным сходством, издревле наблюдаемым разве что у разлучённых повивальными бабками однояйцевых близнецов.
Начать хотя бы с того, что оба, пусть даже и очень ревниво следуя друг за другом, прошли одни и те же детские увлечения, начиная с чтения вдохновившей обоих на все следующие жизненные шаги научной фантастики и заканчивая, но не ограничиваясь, прочей прозой и лирикой, физикой и химией, астрономией и электроникой, фотографией и…
Что? Порнографией? Нет, всякой эротикой вообще и её самыми крайними проявлениями в виде порнографии в частности каждый из нас в пубертатный период, ясное дело, как и все прочие пацаны интересовался, но как-то постольку-поскольку, не делая из этого какого бы то ни было патологически постоянного увлечения.