Как-то раз Тим случайно подслушал разговор отца с мастером Оливье, королевским оружейником. Отец, обычно скупой на похвалу, рассказывал об успехах сына. В его голосе слышалась гордость. Наутро Тим тренировался упорней – хотел порадовать отца: но в ответ получил лишь сдержанный кивок.
Тим так желал поступить на Боевой факультет! Мечтал об этом несколько лет, но отец по-своему смотрел на будущее сына. Примерно такой же разговор, как и сегодня, уже состоялся два года назад.
В тот раз Тим с отцом поссорился во время завтрака.
– Да не хочу я на Дипломатию идти! – Тим с раздражением отодвинул тарелку и вскочил из-за стола.
Отец уставился в пространство, подчеркнуто медленно поднес к губам бокал с яблочным соком, отпил и поставил на стол. Затем тихим, но твердым голосом ответил:
– Тимиранель, ты уже зачислен. Это не обсуждается. Мне нужен преемник, а стране – преданный дипломат.
– Но отец! – Тим злился. Злился на отца за самоуправство, на себя – за то, что не может отстоять собственные желания, на мать – за то, что молча продолжала завтракать и не сделала даже малейшей попытки защитить единственного ребенка!
Отец тихо и жестко повторил:
– Это не обсуждается!
Тим пнул стул и выбежал из столовой. Он несся, не разбирая дороги, к дядюшке Ману, гному, который его воспитал. Много лет назад Ману О́ртис из клана Рыжебородых поступил на службу к Фираэлю Честному. Рассказывали, что он поссорился с главой клана, старшим братом, и покинул Эллингор. С тех пор Ману обзавелся женой, потомством, уважением при светлоэльфийском дворе и внушительным животом. Тима он воспитывал с рождения, несмотря на то что обычай гардистара почти изжил себя. Редко теперь родители передавали обязанности по воспитанию детей другим, но отец Тима был так занят, что попросил старого соратника по войне за остров Форин присматривать за сыном. Мать, конечно же, любила Тима, часто баловала, но в процесс обучения предпочитала не вникать, к тому же она не могла научить его разжигать костер и находить пищу в лесу, в отличие от дядюшки Ману.
Через несколько минут после ссоры с отцом Тим ввалился в мастерскую Ману Ортиса, хлопнул дверью и закричал:
– Рвак его задери! Как же он меня достал!
Старый рыжий гном сидел за широким дубовым столом и что-то писал. Он даже голову не повернул в сторону Тима, а лишь прикрикнул: