Не став дожидаться того, чтобы нас заметили, мой спаситель занял место кучера, и прямо с места погнал лошадей вперёд.
Берри постепенно оставалась позади, как и всё то, что связывало меня с прежней жизнью. Что ждало меня впереди – было неизвестно. Вспомнились недавние слова гадалки: «Карта означает смерть, и не простую, а насильственную. Она скоро умрёт, и в её смерти будешь повинна ты!»
Означает ли это то, что Анриетт и все остальные погибли из-за меня? Но почему? Мне всего семнадцать лет, я просто не успела обзавестись столь могущественными врагами. Или успела?
* * *
Генерал Миклош Айван был доволен: этот день ознаменовался новой победой над врагами. Давняя ошибка, как дамоклов меч висевшая четырнадцать лет над его головой, была исправлена. Девчонка, столько лет безуспешно разыскиваемая его людьми по всему свету нашлась и, наконец, была убита.
Он сам лично перерезал ей горло, когда она возвращалась в свою келью после ночной отлучки. О, да, её коричневый с чёрным шитьём плащ ему подробно описали, а белокурые волосы, такие же как у её матери, прекрасной королевы Клоранс, окончательно убедили его в том, кто перед ним.
Несчастная, увидев его, испугалась. Он видел ужас в её глазах, когда вскинул лезвие. Она успела закричать, прежде чем он расправился с ней, но это уже всё равно ничего не изменило бы.
Принцесса Шанталь Баттиани, дочь Максимилиана Первого, короля Боравии, была мертва.
Теперь между ним и боравийским троном не было никакой преграды. Не опасаясь больше претендентов и внезапно появившихся наследников, которые могли бы поднять народ на бунт против него, генерал довольно потёр руки.
Карета неслась по неровной дороге с такой скоростью, словно мы спасались от самого дьявола. От сильной тряски меня без конца бросало из стороны в сторону. Благо, что я не ела последние сутки, иначе меня давно бы уже вывернуло самым неприличным для девицы образом.
Местность, мелькающая за окном, была незнакома мне, ни разу до этого не покидавшей Берри и сейчас понятия не имеющей, куда меня везут, а главное – зачем?
Я давно уже перестала считать повороты, сделанные на полном ходу, когда возница решил надо мной смилостивиться и остановился. Услышав речь, я выглянула в окно.
Судя по тому, что я видела, мы находились на каком-то постоялом дворе. Мой спутник спустился с козел, и сейчас о чём-то шептался с низеньким, кругленьким человечком в фартуке, беспокойно озирающимся по сторонам. Но как бы я ни напрягала слух, расслышать ничего не удалось.