– Вижу, – зарычал громила.
– Послушайте, – взмолилась я, чувствуя, как тону в полной безысходности. – Ему нужно в больницу. Он истечет кровью…
– Нет!
– Но почему? – не выдержала я.
Он хмуро зыркнул на меня, но на вопрос не ответил.
– А-а-а, крахен! – прошипел он и с досадой запустил пальцы в длинные волосы. – Знаешь что-нибудь о таких ранениях?
Вопрос был настолько странным, что я оторопела.
– Позвольте мне позвонить… – Я привстала.
– Сиди, где сидишь! – Мои слова его явно разозлили. На заросших светлой щетиной щеках заплясали желваки. – Ты ничего не сделаешь, пока я не скажу!
Он колебался, не зная, какое решение принять.
Я вновь опустила глаза на истерзанную ранами грудь, на кровь на губах и приняла решение сама.
– Эй!
Мальчишка тут же обернулся.
– В той комнате! – дернула я подбородком в сторону спальни. – Коробка. Большая, жёлтая. Ты увидишь её сразу. Тащи сюда, только аккуратно.
Он неуверенно взглянул на громилу. Тот чуть помедлил, но всё же кивнул. Мальчишка мгновенно исчез в соседней комнате.
Кровь медленно стекала, собираясь в лужицу на полу. Раненый дышал всё слабее. Громила продолжал нервно оглядываться на дверь, будто в ожидании какого-то сигнала. Он крепко стискивал кулаки и хмурился. Я сидела неподвижно, держа окровавленное полотенце. От страха и беспомощности в груди стоял ком. Происходящее я воспринимала фрагментами, как кадры старого фильма на помутневшей от времени пленке. Глубоко вздохнув, я попыталась взять себя в руки, но тщетно. Растущая паника сковывала, и казалось, я вот-вот свалюсь в обморок. Я старалась не думать о том, что нахожусь в квартире с незнакомыми людьми и в ситуации, которая не сулила ничего хорошего. Внезапно я почувствовала шевеление у ног. Мальчишка поставил коробку и теперь смотрел на меня с непонятной надеждой. Это неожиданно вывело меня из ступора. Я встрепенулась.
Перепачканными в крови дрожащими пальцами откинула с лица упавшие пряди и, подавив страх, сползла на колени и открыла коробку. Порылась в ней свободной рукой и поблагодарила себя за излишнюю осторожность, вызванную моей патологической невезучестью. В запасе у меня имелись бинты, пластыри, антисептик и куча других медицинских принадлежностей, в основном от порезов и ожогов. Ну и от носового кровотечения, которым я часто страдала в силу неуклюжести и нелюбви к дверям, которые открываются на себя.