— Не зевайте! — сказал я своим путникам, и Марта растянула
тонкие бледные губы в предвкушающей улыбке. Школяр тихонько
вздохнул, вытянул из-за пояса колдовской жезл и переложил его в
левую руку.
— Уве!
Паренёк перехватил мой укоризненный взгляд и опустил волшебную
палочку, не став держать её на виду.
— Не нравится мне всё это, магистр, — проворчал он.
— Поверь, мне тоже, — ответил я, ничуть не покривив душой, и
легонько сдавил бока коня коленями. — Н-но!
Мы выехали со двора представительства ордена Ангельской милости
и без всякой спешки поскакали по замощённой брусчаткой узенькой
улочке. Я обшарил глазами спешивших навстречу прохожих, окна и даже
крыши, но никого подозрительного не приметил, обернуться и увидел,
как за нами пристраивается немолодой уже сеньор в неброском камзоле
и на столь же неприметной лошадке.
Маэстро Салазар начал действовать, когда преследователь
поравнялся с аркой. Шагнув на улицу, бретёр ухватил соглядатая за
ногу, поднатужился и вытолкнул его из седла. Не ожидавший нападения
шпик со всего маху грохнулся на брусчатку, охнул от боли и начал
как-то не слишком уверенно приподниматься, но получил каблуком
сапога по голове и рухнул обратно. Микаэль для надёжности отвесил
бедолаге ещё пару пинков, а после этого, не обращая внимания на
крики и свист встревоженных прохожих, вскочил на своего жеребца и
поскакал вслед за нами.
Стража этим инцидентом не заинтересовалась.
3
До отделения Вселенской комиссии мы в итоге добрались без
приключений, а там сразу отвели лошадей на конюшню и заселились в
выделенные по распоряжению маркизы цу Лидорф комнаты. Микаэль
вознамерился было улизнуть в таверну «Под свиньёй», но я пресёк
этот порыв в зародыше, опасаясь, как бы он не сцепился с
обозлёнными горожанами и не загремел в кутузку накануне нашего
отъезда из Риера. Пусть после вчерашней казни одного из
солнцепоклонников страсти и поутихли, у ворот отделения так и
продолжали скандировать проклятия и призывать на наши головы кары
небесные полторы дюжины бездельников. Пока заезжали на территорию,
я высматривал давешнего провокатора, но тот куда-то запропастился,
зато в глаза бросилось несколько монахов нищенствующего ордена
святого Матиса, которые, позабыв о смирении и всепрощении,
требовали выдачи презренных язычников и убийц наравне с
простецами.