Эдгар покраснел и опустил голову, засунув руки в карманы брюк.
Из-за этого романтичного поступка его едва не отчислили из приюта. В этих стенах строго запрещены романтические отношения. Лишь благодаря вмешательству Тариана его оставили, но с одним условием: он не должен пропускать ни одной вылазки по поимке пожирателей.
– Да ну вас! – обиженно воскликнул брат.
– А почему жрецы не охраняют вход? – сменил резко тему Тариан.
Тот лишь пожал плечами.
– Отошли, наверное. Главная наставница велела вам передать, что ожидает вас в своём кабинете. Она в курсе, что Мильяна была в публичном доме. Жрецы ей рассказали.
Мой обеспокоенный взгляд встретился с взором Тариана, и мы направились по длинному коридору, свернули вправо и оказались перед двустворчатой дверью. Мне никогда не доводилось бывать в этой комнате – не положено по статусу.
– Всё будет хорошо, – заверил меня Тариан, легонько постучав костяшками пальцев по дубовой поверхности.
– Войдите! – раздался грубый женский голос.
Я сделала глубокий вдох, собираясь с духом, и нерешительно переступила порог.
Наставница восседала во главе прямоугольного стола, покрытого коричневым блестящим лаком. По обеим сторонам располагались несколько стульев со старой выцветшей тёмно-красной обивкой.
Гневный взгляд женщины, словно молния, метался между мной и Тарианом. Я невольно напряглась, закусив нижнюю губу в ожидании выговора.
– Садитесь, – указала на стулья наставница. – Нам о многом нужно поговорить.
Тариан проигнорировал её приказ. Подошёл к камину, над которым стояли спиртные напитки, и наполнил бокал янтарной жидкостью. Он никогда не боялся Карлу Хоуман. Его поведение было дерзким и грубым.
Глаза Карлы сузились, а ноздри расширились, выдавая нарастающее раздражение. Её терпение было на исходе, но что ещё оставалось делать? Призвать его к порядку? Вряд ли это подействовало бы.
Я робко отодвинула стул от стола и села на него, понурив голову.
– Ты хоть понимаешь, что ты наделала, Мильяна? Пожиратели всё ещё ищут тебя. Твой запах им понравился.
От её строгого тона меня охватила внутренняя дрожь, и я вся сжалась.
– Я осознаю свои действия, – ответила я тихо, не поднимая глаз.
Из её уст вырвался насмешливый смешок.
– Осознаёшь? В самом деле? По-моему, ты совершенно не представляешь, насколько серьёзны последствия! И это не первый случай, когда ты самовольно покидаешь приют ночью. Напомнить тебе о твоих неоднократных побегах к озеру, чтобы искупаться? Девушки не должны вести себя подобным образом.