Другие же гости продолжали предаваться веселью, пребывая в своём обособленном мире беззаботности.
Дане предстояло определить по ауре наиболее опасных пожирателей. Чем темнее был их свет, тем больше крови и душ они высосали из людей.
По залу пронёсся шёпот, подобный лёгкому дуновению ветра, в котором слышались обрывки фраз: «Здесь есть зрячая», «Как вкусно она пахнет», «Я голоден».
Дана, охваченная ужасом, озиралась по сторонам, судорожно сжимая в руках подол своего платья. Лицо девы побледнело, а на лбу выступили крупные капли пота, выдавая её страх. Внезапно она развернулась и бросилась к выходу.
– Схватить её! – закричал кто-то в толпе. – Это точно она!
Я без колебаний раскрыла свой дар, дабы её гибель не оказалась напрасной. Мне нечего было терять, и ничто больше не держало меня в этом жестоком мире. Я не видела смысла, ради которого стоило бы продолжать борьбу.
В толпе раздались возгласы:
– Их две!
– Вторая вкуснее.
– Найти её!
О, Боже мой…
Их бесчисленное множество, и один ужаснее другого. Мои большие, испуганные глаза лихорадочно заметались, пытаясь отыскать наиболее опасных хищников. И вот они…
Они затаились слева, у самой стены, и сверлили меня своими взглядами, словно знали, кто я. У них были уродливые лица и гнилые, острые клыки. В алых глазах полыхал огонь, а из-под кожи, покрытой язвами, сочилась отвратительная, вязкая слизь.
Что мне делать?
Прежде всего, необходимо сохранить спокойствие – они чувствуют страх.
Дыши.
Вдох. Выдох.
В воздухе появился отчётливый запах гниющей плоти и крови, и я едва сдерживала позывы к рвоте. Холодный пот струился по моей спине, а во рту пересохло. Инстинкт самосохранения вопил об опасности, требуя немедленно спасаться бегством. Но я осознавала, что любая попытка бегства лишь привлечёт их внимание и сделает меня лёгкой добычей.
Главная наставница Карла оказалась права: пожиратели пахли смертью. Сейчас бы мне пригодились её уроки выживания, но она редко позволяла мне присутствовать на занятиях, считая мой дар слишком слабым по сравнению с остальными зрячими. Поэтому держала меня вдали от опасностей, укрывая в стенах приюта, словно хрупкую статуэтку.
Я медленно направилась к запасному выходу, пошатываясь и опустив голову, нечаянно задевая посетителей плечом. Моё тело словно налилось свинцом, а перед глазами всё расплывалось. Голоса, смех и звон бокалов слились в однообразный гул, а взгляд приковался к спасательной двери.