Мыслительный процесс затаился. Его сердце билось от страха. Но на удивление ничего не происходило. Никакого движения и шума больше не было. Наш герой повертел головой пытаясь стряхнуть ползучую тварь. Но, либо тварь сама затаилась, либо она уже убежала. Либо… Задумавшегося осенило – либо никакой твари и не было. Чем дольше он неподвижно лежал, периодически встряхивая головой, тем больше он убеждался в том, что скребущийся паук не настоящий.
Тогда задумавшийся, раздосадованный собственной трусостью, прикинул на сколько ему еще примерно хватит внимания, чтобы продвинуться в своем исследовании. Или стоит сейчас еще поспать, чтобы восстановить силы? Он понимал, что далеко продвинуться у него теперь не получится, он истратил значительную долю внимания, оно быстро иссякнет и вновь перед глазами начнут возникать сновиденческие аморфные образы, которые увлекут его за собой в сон. Но и ко сну сейчас он был не готов. Ресурса внимания у него осталось примерно половина от изначального. Это была неприятная новость. Но делать было нечего.
– Пожалуй мне еще хватит внимания, чтобы добраться до скребущегося на макушке паука, – рассуждал он, лежа в кроватке. – И, если эта тварь вновь начнет там скрестись, в определенный момент, значит она живет не снаружи, а внутри моей макушки. А это говорит о том, что паук, скорее всего, выдуманный. Ну или просто не опасный, ведь он всегда там сидит и при этом ничего страшного не происходит.
Собрав всю волю и остатки внимания в кулак, мыслительный процесс приступил к своей работе заново. Только это занятие теперь придавало смысл его существованию. Только познание самого себя стало его целью. Ведь заниматься, целыми днями пролеживая в кроватке, ему по большому счету было и не чем.
Задумавшийся вновь с упорством проделывал свой путь. Собрав все свое внимание на дыхании, он задержался там немного, наблюдая каждый вдох и каждый выдох. Если одна из ноздрей была заложена, то он наблюдал дыхание через ту ноздрю, через которую проходило дыхание. Безропотно и беспристрастно вел наблюдение ни отдавая предпочтение ни одной из ноздрей. Когда его внимание затаилось и приобрело остроту, не отвлекаясь больше ни на что, задумавшийся перенес свое наблюдение на область между ноздрями и верхней губой. К тому моменту она уже покрылась испариной. Сначала задумавшийся ощущал здесь лишь прикосновение дыхания от выходившего из ноздрей воздуха. Затем грубые покалывания в этой области всплывали на поверхность и четко различались его вниманием. С течением времени наблюдения, покалывания становились более тонкими. Задумавшийся продолжал наблюдение – покалывания превратились в более тонкие и приятные вибрации. Задумавшийся, обильно выделяя пот всей своей поверхностью, продолжал наблюдение тонких приятных вибраций. В определенный момент в области между верхней губой и ноздрями начала моргать давно привычная и знакомая маленькая молния. Она то появлялась, то исчезала. Задумавшийся направил все свое внимание в эту одну единственную точку. Молния поморгала еще немного и стала отчетливым электрическим разрядом.