Меньше украшений – больше давления.
– Бридж выкидываем. Куплет укорочен. Переход – на прямой бит. Без реверса. Вход – сразу.
– Жёстко, – комментирует Ти. – Без воздуха.
– Вот именно, – отвечаю. – Пусть задыхается.
Ленни сразу ловит ход – его правая рука точит ритм как лезвие.
Ти держит грув, но потом сбивается.
– Слишком ровно, теряется движение, – говорит он. – Мы не в попсе.
– Движение будет, когда ты попадёшь в такт, – отвечаю.
Он бросает палочку в стену. Без злобы – просто чтобы отпустить. Она отскакивает, раскалывается. Мы замираем на секунду, а потом ржём. Даже Ленни криво усмехается.
Третий дубль – идёт. Что-то появляется.
Сырые углы. Напряжение.
В этом грязном ритме – как раз то, что нужно.
Наушники. Микрофон.
Пою не «песню». Не про чувства.
Про город. Про привычный шум, про сигналы на перекрёстке, про бетон, который не прощает падений.
Слова не строятся в мысли. Они строятся в ритм.
Кевин из будки машет рукой:
– Вот. Без поэтической хуйни. Просто мясо.
Я киваю. Не потому что это победа – просто понимаю, что больше не выжму.
Пробуем другой трек. Более лёгкий.
Ленни тащит мелодию – чисто, без лишних украшений. Её почти не слышно, но без неё всё бы развалилось.
Работа идёт. Без драм.
Мы спорим. Но уже не для защиты – для точности.
Ти орёт, я огрызаюсь, Эйс лажает на ходу. Палка снова падает, только теперь никто не реагирует. Мы внутри процесса, как в яме, где всё затихает, кроме одного – звука.
Потом кофе.
Сигарета.
Молчим.
Во дворе – пыль и вонь от мусорного контейнера. Кто-то в соседнем здании орёт в телефон.
Воздух плотный, как ткань, которую нести на плечах.
– У меня соседи сверлят с шести утра, – говорит Эйс, облокачиваясь на перила. – Как будто у них стены из гранита.
– Через три дня интервью, – напоминает Кевин. – Грей, сделай лицо нормальное. Хоть одно.
– Просто скажи, что музыка – это всё, и будь красивым, – добавляет он, зевая.
Я улыбаюсь. Открываю телефон. Загружаю черновики. Пока ещё есть ощущение: это – моё. Пока не хочется всё стереть.
Сижу в тачке на парковке у студии. Мотор заглушен, но внутри тепло. Окна чуть запотели – дышу, не шевелясь. С улицы доносится глухой бас – кто-то медленно проезжает мимо с открытыми окнами и нуждой быть услышанным.
Курить не хочется, пить не хочется. Просто тишина в салоне, и ощущение, будто день ещё не закончился, хотя давно уже перевалило за шесть.