Я понижаю голос, почти шёпотом.
И начинаю петь.
Медленно.
Глухо.
Тот же мотив, который я орал со сцены, но теперь он звучит мягче, интимнее.
Я вижу, как мурашки пробегают по её шее.
Она стоит слишком неподвижно.
Как будто пытается убедить себя, что это не действует.
Но действует.
Я вижу это.
– Ты больной, – бросает она, голос срывается, – Отвали.
Резкий шаг назад – и она срывается с места, словно её выстрелили из катапульты.
Исчезает за углом, оставляя за собой запах духов и чего-то ещё —
чего-то слишком знакомого.
Я не пытаюсь её удержать.
Просто смотрю ей вслед.
Она может сбежать.
Может убеждать себя, что ненавидит меня.
Но я видел всё.
Отель.
Ночной бар.
Пара стаканов виски.
Всё звучит приглушённо, как в тумане.
Я сижу на краю кровати, перебирая струны гитары.
На прикроватном столике набитая пепельница, недопитая бутылка, телефон.
Футболка прилипла к спине, мышцы ноют, голос охрипший.
Сигарета дымится в пальцах, но я даже не делаю затяжку.
Просто смотрю в одну точку.
Я нажимаю на запись.
Голос садится, но это делает его только глубже, интимнее.
В паузах слышно, как я провожу пальцами по струнам, как щёлкает зажигалка.
– Для тебя, Коллинз. – медленно начинаю я.
Перебираю струны.
Мелодия плавная.
Цепляющая.
Проникающая под кожу.
– Не пытайся выключить. Ты всё равно дослушаешь до конца.
Я отправляю сообщение.
Жду.
Минута.
Две.
Пять.
Она не отвечает.
Но через десять минут оно помечено как "прослушано".
Я усмехаюсь.
Она думает, что это конец?
Я кладёт телефон рядом, но рука всё равно тянется к нему снова.
Гашу сигарету, закрываю глаза, но внутри всё равно гудит.
Я привыкла к критике. Это часть работы.
Ты лезешь в грязь, разбираешь чужие грехи, раскрываешь неудобные темы – и в ответ тебе плюют в лицо. Так устроено. Так всегда было.
Но этот раз был другим.
Я не могла сосредоточиться. Бродила по квартире, потом легла прямо на пол – между кроватью и стеной, облокотившись на шершавую фанеру. Телефон был в руке, экран светился – очередной поток комментов, постов, сториз. Всё с моим лицом, с нарезками из интервью, с подписями в духе: "манипуляторша", "журналистка с комплексом бога", "её давно надо было разоблачить".