– Вот стоит твой Бахарев! Будь с ним осторожен- скандалеозный он. Тот еще пройдоха и шарлатан!..
Гаврил посмотрел в ту сторону, в которую кивком показал отец. В окружении местных купцов и магнатов стоял рыжеватый подвижный мужчина средних лет. Он хорошо поставленным голосом что- то рассказывал своим собеседникам, на что те громко и заразительно хохотали.
Гаврилу показалось, что Бахарев своими повадками походил на рысь- мягкие и сильные движения, взгляд зеленоватых глаз и повадки хищника, готового в любой момент взорваться и напасть в самый неожиданный момент.
Гаврил подошел к толпе купцов и, дождавшись когда утихнет очередной взрыв хохота, обратился к Бахареву:
– Петр Иванович, приветствую Вас! Меня зовут Гаврил Васильевич Никифоров, сын Василия Манньыаттааха,– лаконично представился молодой человек.
– А, приветствую! Весьма наслышан о Вашей семье,– сказал Бахарев, энергично пожимая сухощавую руку Никифорова.
– У меня есть к Вам деловое предложение, Петр Иванович,– сразу перешел к делу Никифоров.
– Какой Вы быстрый молодой человек! Давайте поступим так- завтра приезжайте ко мне по этому адресу- там и спокойно обсудим,– ответил Бахарев, протянув свою визитную карточку.
– До завтра, Петр Иванович! Честь имею,– сделав легкий поклон, Никифоров отошел.
Глава 2. Становление
Мех соболя являлся одной из основных статей дохода царской казны. В иные годы четверть всего годового дохода Российского государства составляли поступления от продажи пушнины.
Пушнина стала тем локомотивом, который двигал ватагами русских казаков и вел к открытию сибирских земель. Он заставлял казачьи отряды продвигаться все дальше на север и дальше на восток.
И в Якутии основным видом дохода узкого круга купцов стал промысел и продажа ценного меха- в основном меха соболя.
К их числу относился и купец первой гильдии Бахарев Николай Васильевич. Водкой, хитростью и лестью он расположил к себе северных якутов и эвенков. Он брал у них соболей без денег, в кредит, не условливаясь по цене. Накопив партию пушнины, Бахарев продавал затем соболей в Хабаровске и Владивостоке, накручивая сверху двести, а иногда и триста процентов прибыли.
Когда же приходило время расплачиваться с туземцами за поставленную пушнину, у Бахарева падало настроение и он яростно торговался с ними. Обманывая и прижимая каждую копейку.