Вспомнив, что я, собственно, всё затягиваю и затягиваю с этим самым «служением», я почувствовал, что пора осмотреть место преступления, и незамедлительно туда направился, а мой напарник поплёлся следом. Пока мы шли, я спросил у него:
– Тебе что-нибудь рассказали о деле?
– Ничего конкретного, ты же знаешь, они меня в детали не очень любят посвящать.
– Тебя они хотя бы во что-то посвящают.
– Ну, я сейчас знаю только базис. Убитый был профессором из царской институтской интеллигенции. Звали Шариков. Жил в своей квартире, которая недавно была «уплотнена». Чем занимался в последние годы, у нас информации нет. До Великой Войны занимался вопросами проклятий.
– Поэтому Особый отдел так в нём заинтересован?
– Думаю, да. Будь это обычное убийство, нас бы не привлекли.
– Ну посмотрим.
Мы подошли к довольно новому дому, под номером четырнадцать. Он был построен пару-тройку лет назад и потому выглядел несколько презентабельнее соседних. Войдя в подъезд и поднявшись на второй этаж, мы постучали в массивную деревянную дверь. Спустя пару минут копошения на той стороне нам открыла пухлая свинка в ночнушке и с керосиновой лампой в руках:
– Кто такие?
– Особый отдел ВЧК, по поводу убийства товарища Шарикова, – сказал я.
– Не сильно вы торопились, – произнесла хрюшка.
– У нас не так уж и много специалистов сейчас. Все на фронте.
– Ну хорошо хоть сейчас пришли. Пройдёмте… – Она пригласила нас внутрь и тихонечко зашагала по тёмному коридору.
Остановившись у снесённой с петель двери, женщина пропустила нас вперёд. Мы вошли в маленький кабинет, где на пушистом ковре раскинулось тело пожилого мужчины. Сам ковёр был слегка окрашен уже засохшей кровью.
План действий был довольно прозаичным. Пока мой коллега осматривал труп, в чём был более компетентен, чем я, мне было необходимо опросить предполагаемую свидетельницу. Поэтому я вновь заговорил со свинкой, стараясь не слишком сильно повышать голос, чтобы не разбудить остальных жильцов:
– Кем вы являетесь?
– Я? – Свинка нахмурилась. – Ну вроде как я его прислуга. Хотя… теперь я вроде вполне свободная женщина и просто помогаю старику. – Она почесала подбородок. – Пожалуй, это зависит от того, кто победит в гражданской войне.
– Вы в этом не уверены? – Я с прищуром посмотрел на неё, чтобы слегка вывести из равновесия и заставить проговориться о большем.