– Итак… Ты, наконец, посвятишь меня в суть того, о чём хотел поведать? – поторопил Платон. Он не любил ходить вокруг да около, предпочитая сразу переходить к делу. Стоило кому-то начать речь с долгим вступлением, он, не церемонясь, перебивал уже на первом предложении.
– Зная твой характер, тянуть не стану. Но и без небольшого рассказа здесь не обойтись, – глубоко вздохнул Николай. – Я проиграл спор. Впервые. Можешь себе представить? Причём – женщине!
Платон громко рассмеялся:
– Такой серьёзный человек, как ты? Даже и представить сложно! – не переставал он смеяться.
– Представь. Я был уверен в своей правоте, – продолжал Николай, – и, поскольку спорил с дамой, позволил себе с пафосом и лёгкой небрежностью произнести: мол, исполню любое её желание, если окажусь неправ. К моему великому изумлению, она победила. Присутствовавшие свидетели не поленились свериться с книгой – и нашли точный ответ, подтверждающий её правоту.
«Ну что ж, голубчик, – сказала она, – извольте. Говорят, ваш брат, Платон Фёдорович, чуть ли не покоритель женских сердец… Моё желание – видеть его у себя в качестве гостя и ухажёра. Сроком на неделю».
Моё лицо, думаю, да, что там думать… в тот момент заметно вытянулось.
«Не стоит, голубчик, так тревожиться, – добавила она. – Разумеется, не переходя рамки обычного общения. Думаю, вам не нужно напоминать, что следует за невыполнением условий спора. А чтобы вы не отнеслись к этому легкомысленно – будьте добры, напишите расписку… на ваше загородное имение».
Я потерял дар речи. Господа из высшего света выстроились полукругом возле карточного стола – «дабы придать мне решимости», – подали бумагу, перо и чернила. Я сел за стол. Вот и вся история.
– Я, признаться, обескуражен, – покачал головой Платон. – Будь передо мной кто-нибудь другой – я бы не стал церемониться с ответом. Но ты, на пять лет меня старше, а вляпался в историю так, будто младше меня лет на десять! Кто эти люди? Быть может, я с ними знаком? Сумеем уладить…
Затем замолчал. Понимая.
Спор – это дело чести.
– Пускай подавится моим имением! – Николай с раздражением хлопнул ладонью по колену. – Решено! Сегодня же сообщу ей о своём решении. Не подумай, мне не жалко кирпичных стен. Я пришёл к тебе как к родному, впервые потерпев столь болезненное поражение. И от этого так тоскливо на душе… Неприятно – когда тебе явно указывают на твоё место и, забавляясь в беседе, ждут, какой выбор ты сделаешь.