Кьеран выдохнул и, наконец, принял серьезный вид.
– Дело серьезное, Нигмаруэтт.
– Боги всемилостивые! – Ведьма вздрогнула и отскочила, словно ее ошпарили кипятком. – Когда ты называешь меня полным именем – жди беды. А я-то думаю, чего это голубь пожаловал. – Она нервно зашагала перед демоном.
– Нигма, меня сейчас укачает. Нельзя ли помедленнее? – Кьеран сложил руки на груди.
– Вот так лучше, продолжай. – Девушка немного повеселела.
– У меня с Джоанной появились метки душ, – Кьеран протянул руку, приподнимая рукав рубашки. Там, красивым каллиграфическим почерком, было выведено имя его подруги-фейри.
Нигма уставилась на метку, разинув рот от изумления.
– Тебе сейчас мошка в рот залетит, – Кьеран усмехнулся и опустил рукав, скрывая метку.
– Вы обсуждали это с Джо? – опомнившись, спросила Нигма.
– Нет, – отрезал Кьеран. – Наши взгляды пересеклись в коридоре, и все. Мы оба сделали вид, что ничего не произошло.
– И тебе это не кажется странным?
– Более чем. Если, конечно, опустить тот факт, что впервые за много лет боги начали связывать души, – с досадой выдохнул он, устало закинув голову назад и опираясь на край стола. – С чего вдруг…
– Может, дело не в них, а старейшины что-то затевают? – предположила Нигма.
– Я тоже об этом думал… – пробормотал он, наклоняя голову к плечу. – Но это не единственная проблема.
– Что еще?
– Мне приснился сон, – Кьеран нахмурился, словно пытаясь восстановить в памяти каждую мельчайшую деталь, промелькнувшую перед его внутренним взором ночью. – Я видел огромный сад, целиком засаженный цветущей лавандой. Чуть поодаль, на каменных плитах, лежала спящая девушка. – От этих воспоминаний по его телу пробежала легкая дрожь. – Волосы длинные, светлые…
Ведьма в изумлении прикрыла рот ладонью.
– Лаванда – символ целителей, их цветок силы. Но черпать эту силу могут только избранные, – прошептала она, вспоминая прочитанные легенды в древних книгах. – Ты помнишь ее лицо?
Кир, нахмурившись, задумчиво провел кончиками пальцев по губам. Он закрыл глаза, пытаясь воссоздать образ девушки из сна как можно четче.
– Нет, помню только светлые волосы, и длинное белое платье… и что она спала, – закончил он.
– Может, это была Джоанна?
Он покачал головой. Образ девушки из сна никак не совпадал ни с одним из знакомых ему лиц.
– Да брось! У нее волосы рыжие, едва до плеч достают, и она уж точно не наденет длинное белое платье. Да и вообще, у нее вкус в одежде совсем другой. – Нигма нахмурилась и, задумавшись, отвернулась к окну.