– Мама! – Дверь в мою комнату резко открывается, и на пороге появляется растрёпанная Кира. – Мы опаздываем! Самолёт через четыре часа, а мы ещё дома!
– О, Господи! – Теперь и до меня доходит вся катастрофа ситуации, и я резко поднимаюсь с кровати. – Быстро собираться! Как же мы проспали с тобой?
– Хороший вопрос, но нам нужно торопиться, – слишком по-взрослому добавляет Кира.
Разворачиваюсь к ней, смотрю внимательно несколько секунд, а после просто сгребаю в объятия и целую в макушку.
– Люблю тебя, моя принцесса.
– Я тебя тоже, но море я всё-таки хочу, – отвечает Кира.
И мы начинаем собираться. Всё стараемся делать быстро, но вот время действует против нас.
На посадку мы успеваем буквально за пятнадцать минут, но меня радует то, что всё это время мы с дочерью работаем, как слаженный механизм. Понимаем друг друга с полуслова. Никто не ругается, даже голоса не повышаем, но всё успеваем.
– Фух, – выдыхает Кира, когда мы проходим паспортный контроль и направляемся к гейту на посадку, где нас уже ожидают.
– Да, фух, – согласно отвечаю я, улыбаясь дочери. – Успели.
– О, Лара. Какой сюрприз! – Я слышу где-то сбоку знакомый голос и начинаю вертеть головой по сторонам.
– Максим, – замечаю нашего молодого терапевта, который стоит в нескольких метрах от нас с Кирой и улыбается своей коронной улыбкой. – Ты тоже летишь в отпуск? Не знала.
– Да, – отвечает молодой красавчик. Максу около тридцати, и его к нам в город заслали за какие-то провинности родители.
Толковый парень, но не мой типаж. Слишком он красив, слишком напорист, слишком всего.
– Молодец, – отвечаю и чувствую, как меня за руку тянет Кира.
– Пойдём, мам, нам пора.
– А это знаменитая Кира. Привет, красавица. – Макс склоняется к Кире, заглядывая ей в глаза, а я прямо кожей чувствую, что сейчас будет весело.
– Мама не разрешает мне разговаривать с незнакомыми, мило улыбающимися дядями, – отвечает дочь, смотря на Макса слишком знакомым взглядом.
– Так я же не чужой, – немного теряется Макс, но улыбка не покидает его лица. – Я работаю с твоей мамой.
– С моей мамой многие работают. Так я что, должна каждому беременному животу говорить «здравствуйте», – отвечает дочь и тянет меня сильнее. – Идём мама, наша посадка заканчивается.
Молча спешу за дочерью, но чувства какие-то двойные: и весело, и злится охота.