Самолет вынырнул из-за облаков, и яркое весеннее солнце осветило все вокруг. И Сергей вспомнил преподавателя по самолетовождению. Тот мог посредине лекции неожиданно замолчать, поднять голову вверх и, улыбаясь так, произнести, обращаясь к курсантам: «Какие же вы счастливые, как я вам по-доброму завидую, вам только предстоит это испытать. Вот представьте себе, на земле пасмурно и дождь, а вы взлетаете и, пройдя облака, попадаете в иной мир, где всегда светит солнце и где нет земных проблем и тягот.» Вспоминая это, Сергей улыбнулся. Какие они все же разные, преподаватели эти. Взять, например, вот подполковника, что преподавал тактику, – так тот спустя некоторое время после начала занятия начинал нервничать из-за любой мелочи, пустяка, и к концу лекции весь злой, раздраженный, с красным лицом еле заканчивал тему. Ему и прозвище придумали: «Самозаводящийся».
Полет до Ртищева совсем не долгий, и через несколько минут «Антонов» приступил к снижению. «Утюгом» прозвали этот самолет летчики за его устойчивость и надежность. Опустив нос, этот транспортный трудяга идет, не отклоняясь, в заданную точку, целеустремленно, монотонно и неукоснительно; хороший самолет. Впрочем, плохих самолетов не бывает, бывают сложные, капризные, а плохих – нет, не бывает. "Антонов" – не капризный, многое прощает, не самолет, а песня! А Поляков все вспоминал.