Но надо признать – перейдя под государственное крылышко, дела у
Макса и его семьи пошли еще лучше. Так что со временем мой друг
стал большим начальником – в таком-то возрасте это было
действительно неплохим достижением. Особенно учитывая, что с
момента изобретения реактора и до сегодняшнего дня не прошло и
десяти лет.
Я же был профессиональным переводчиком. Знать восемь языков в
совершенстве – это вам не шутка! Правда, тут надо заметить, что
запоминать все это для меня было невероятно легко – я обладал
фотографической памятью, и еще каким-то савантным отклонением.
Вместе две эти особенности позволяли мне с легкостью запоминать
любое количество слов, текста, речевых связок – да всего, чего
только душа пожелает. Правда, с фантазией и у меня и у мамы,
растившей меня в одиночку, были большие проблемы. Поэтому
придумать, как использовать столь необычный дар мы толком не
смогли.
Фактически, единственным вариантом было стать переводчиком – что
я и сделал, с легкостью завершив пятилетний курс университета за
два года. Работа у меня был всегда, и ее было действительно много –
я мог выбирать то, что мне нравится. Проблема была в том, что я не
знал – что мне нравится, а что нет. Для меня всё было одинаковым –
переводы книг, игр, деловые переговоры, техническая документация.
Что угодно вызывало у меня зевоту спустя пять-шесть раз, как я
занимался этим.
Именно поэтому предложение Макса заменить Федю, свалившегося с
гриппом накануне важных переговоров, я встретил с энтузиазмом.
Посмотреть на эти мини-реакторы мне хотелось уже давно, да все руки
(ноги?) не доходили, а тут такой случай.
Поняв, что узнать развязку любимого сериала у меня сейчас не
получится, я вырубил телек. Пообещав другу, что скоро приеду на
завод, я пошел переодеваться.
Добраться в субботнее утро до работы Макса не составило никакого
труда. Совсем недавно я купил себе новенькое спортивное купе от
«Ауди», так что, вырулив на МКАД, решил, как говорил мой покойный
папа, «дать ему просраться как следует». Выражения у него были
своеобразные, знаю, но что поделать? Детство в деревне не
способствует тонкой душевной организации.
Завод, на который меня позвал друг, находился всего в паре
десятков километров от столицы, так что на парковку перед проходной
я вырулил еще до обеда. Удивительно, но здесь, похоже, совсем не
знали – что такое «выходной». Огромная территория была заставлена
автомобилями, так что мне пришлось покрутиться, прежде чем я нашел
место, где можно припарковаться.