– Вытритесь, старший лейтенант Лунина. – Он вернулся на место за столом, двинул на себя папку с бумагами и, погрузившись в их изучение, как будто нехотя представился: – Иван Иванович Филонов, к вашим услугам. Так что у вас за вопросы по Лебедеву?
– Так вам звонили или нет по поводу меня, Иван Иванович?
Она шустро отматывала бумажные полотенца, вытирала лицо, волосы, шею. Мокрые комочки швыряла в корзину для мусора у двери.
– Звонили. Предупредили, что будет представитель. Но не сказали, что такой прехорошенький, – глянул он на нее поверх очков в грубой роговой оправе. – Сколько вам лет, Мария Лунина?
– Двадцать пять.
– И в двадцать пять лет вы уже старший лейтенант, расследуете дела и служите в таком серьезном отделе? Боюсь представить, что способствовало вашему выбору, – бормотал он как будто рассеянно, время от времени делая пометки на полях какого-то документа. – Спрашивайте, старлей. У меня не так уж много времени для реверансов.
– А ничего, что тут посторонний, Иван Иванович? – покосилась Маша на дядьку в черном строгом костюме.
– Это не посторонний, Лунина. Это сын Лебедева. И у него тоже возникли вопросы, как и у вас. Давайте это как-то объединим в целях экономии времени. Спрашивайте, Лунина.
– Причина смерти Павла Семеновича Лебедева?
– Проникающее ранение в область сердца.
– Он умер сразу?
– Да, в течение минуты.
– Какой была поза при обнаружении тела?
– Что?! – Мужчины одновременно уставились на нее, но вопрос прозвучал от Лебедева-младшего.
– Как он сидел? Он же помещался на скамейке, правильно меня информировали? Какой была его поза? Как вообще он мог воткнуть себе в сердце заточку… Это же была заточка, да? Как он мог сам себя зарезать в сердце? Вы, как эксперт, можете это представить? Подтвердить?
Филонов смотрел на нее не мигая, долго. Будто умер. Или научился у своих безмолвных пациентов немигающим взглядам. Странная особенность.
– Он сидел согнувшись. Держал отвертку слабой правой рукой…
– Как если бы его руку кто-то пристроил на ней, так?
– Или как если бы его реакция ослабла после остановки сердца, – опротестовал Филонов и несколько раз моргнул. – Верхняя часть туловища была наклонена вперед. И ручка орудия убийства упиралась в колено трупа.
Он быстро глянул на мужчину в костюме и едва слышно пробормотал извинения.