Меня будто обдаёт кипятком, но всё равно очень приятно. Наверное, я мазохистка, раз позволяю снова причинять себе боль.
Да, сейчас мне хорошо, но что будет потом? А не всё ли равно?
Дыхание моё сбивается. Отпускаю себя и позволяю бывшему проявить свой напор. Яр не разочаровывает.
Его руки так и шныряют по моему телу, доставляя удовольствие. Но где-то в глубине моей души идёт ожесточённая борьба между давно забытым желанием ощутить Яра и здравым смыслом.
Да уж, здравый смысл так и кричит мне, что надо остановиться, а вот тело просит продолжения.
И как же выбрать?
На самом деле очень даже легко. Как только Яр запускает свою руку в мои трусики, я прихожу в себя:
– Стоп! – резко открываю глаза.
– Ты чего? – удивлённо смотрит на меня Ярослав.
– Ты что творишь? – шиплю и упираюсь обеими руками в обнажённую грудь бывшего.
– Мне показалось, что ты тоже этого хочешь, – щурится, разглядывая меня.
Немного успокоив своё дыхание, говорю:
– Вот именно, что показалось. Это здесь ключевое слово, – стараюсь смотреть Соколову в глаза для убедительности.
– Не дури, Лерок, – нагло усмехается Яр и теперь уже куда ощутимее прижимает меня к дивану. – Меня не проведёшь, – наклоняется и касается моего уха. – Я же вижу, что ты сама горишь от желания.
– Может, и горю, но это не повод вот так бездумно кидаться в твои объятия.
Отворачиваюсь, когда Яр почти целует меня в губы.
– Давай не будем усложнять, а? – взываю к разуму Яра.
– Я не вижу здесь сложностей. Двое одиноких и страстных людей хотят провести время вместе. И что же им мешает? – снова наклоняется к моим губам.
– Может, то, что ты изменил мне, прямо перед тем, как бросить?
Ярослав глубоко вдыхает и шумно выдыхает:
– Точно, – кривится. – Боюсь, я ещё и нагло тебе врал.
Соколов садится рядом со мной и опускает лицо в ладони. А потом быстро трёт его, будто пытаясь взбодриться. Издаёт странный звук между фырканьем и рыком, а я просто безмолвно наблюдаю.
– Ты, главно, не прыгай, – поджимает губы, – а то снова кровь пойдёт.
– Что ты имеешь в виду? – всё моё возбуждение исчезает, будто его и не было вовсе.
– Ну, тут такое дело. Я знал, что ты не отпустишь меня.
Яр кривится и задирает голову к потолку:
– А ещё знал, что могу не вернуться.
– Как это? – шепчу.
– Как, как, – падает на диван и словно читает монолог, а не разговаривает со мной. – Горячая точка, Лерок, это тебе не санаторий. Всякое может произойти. Я правду сказал, что мой самолёт взорвался. Я чудом спасся.