Разговор с внуком - страница 23
Вернувшись домой, я побежал к соседу. По утрам он выходил во двор и до пота занимался с гирей и штангой. Я знал, что гиря стоит у него на веранде. Даже с места мне не удалось ее сдвинуть. Услыхав возню, сосед выглянул из дома. Он подошел к гире, отодвинул меня и рывком оторвал ее от земли: «Сразу, парень, это не дается, – снисходительно сказал он. – Мало пока каши ел».
Так я понял, что мне еще очень далеко до русского богатыря Ивана Поддубного.
«Семафор судьбы», или Первые шаги к небу
Мои детские годы в Ростове совпали со временем бурного развития советской авиации: на улицах висели впечатляющие плакаты ОДВФ – Общества друзей воздушного флота: «Трудовой народ, строй воздушный флот!», «Пролетарий, на самолет!», «Даешь мотор!» и так далее.
В те дни появились спички, на коробке которых был изображен самолет с громадным кукишем вместо пропеллера и надписью: «Ответ на ультиматум Керзона». Цена, как помню, была чуть больше копейки. Лорд Керзон – английский министр иностранных дел. Он предъявил советскому правительству наглый ультиматум, чтобы спровоцировать новую интервенцию против СССР. На деньги, собранные членами Общества друзей воздушного флота, в том числе и от продажи спичек, построили целые две эскадрильи самолетов: «Ультиматум» и «Наш ответ Керзону».
Общество друзей воздушного флота занималось не только сбором средств, но и часто проводило агитационные пробеги и перелеты, а также демонстрацию образцов авиационной техники. Как-то в городской парк привезли настоящий самолет. Его цепями привязали к дереву – громадному дереву, в пять-шесть обхватов, – заводили мотор. Гуляющие в парке сбегались, а когда самолет ревел, все подходили, под струю двигателя становились, и ощущение было такое, что ты тоже находишься в полете. Творилось что-то невообразимое. Конечно же, и я там был с друзьями.
Улучив момент, когда двигатель прекратил рычать, я подошел поближе. Подтянулись и мои товарищи. Видим – у двигателя самолета копошится летчик в кожанке с запачканным сажей лицом. Когда он на минуту отвлекся от своей работы, я его робко спросил:
– Товарищ летчик, скажите, а какие полеты можно делать на таком самолете?
Он с удивлением поднял на меня глаза, наверное, подумал: «Такой малец, а надо же – задает серьезные вопросы!» Однако вслух ничего подобного не сказал. Наоборот – ответил серьезно: