– Подскажите ваш номер, пожалуйста. Мне надо дело переслать из другого города…
«Чудесная эта охранница, с вайбом Натали Портман, только челюсть легче, нежнее… Откуда ты здесь, дюймовочка? Как в чопах оказалась?.. И на стуле в углу, явно сломанной дешевке на колесиках, лежит сумочка. Точно ее, сумочка-конверт. К ней прилеплена виниловая наклейка – анимешная Микаса из "Атаки Титанов"… Ну что за прелесть, это краш, держись, Вика!..»
Охранница назвала ему цифры те же, что и мисс Рэмплинг.
Правда, на одну больше.
«Вот же сука старая, – улыбнулся Свят чистым золотом, – сука ты злобная, стальная Шарлотта».
Новое число он продиктовал тюменской спасательнице, и факс, отозвавшись на междугородний контакт, затрещал, бумага зашуршала и вышла из лотка, долгожданная, на издыхающем тонере, но все-таки пришла, пришла!
И Свят взял свое дело, благо аппарат стоял в углу у охранницы, и отнес в кабинет злобной суки, протянул ей и увидел, увидел! Дрогнули плечи, она с потаенной злобой, пряча от Свята глаза, вчиталась и поняла, и он понял следом: не вышло-то паренька задержать, обмануть, то есть как бы недоговорить ему, да даже и не это, а будем говорить честно, без обиняков, по-русски: наебать не вышло Свята, да, не вышло наебать, не вышло напиздюнькать, сказать неправду не вышло!
Свят почувствовал, как воспаряет от своей правоты. Между кроссовками от американцев Saucony и кафелем пола – полметра. Парка от Scotch & Soda превосходит качеством и формой любую вещь в этом месте. Он избежал государства, избежал как надо, как нормальный человек, и впредь он будет придерживаться кривой своей в избегании, он победил, победил!
Но до чего же все-таки клише.
Как это преподнести в сторис? Как рассказать Вике?
А мама – чуткая мама – она же сразу поймет, что Свят был расстроен, потом вспорхнул, потом задумался. Она всю параболу сыновнего настроения считывает по телефону и проживает своим сердцем родным так же верно, как криминалист понимает баллистику пули.
Одно известно: все-таки придется вернуться в Тюмень скорее и получить военник.
В следующий раз не отобьешься.
…Дверь военкомата заскрипела, отомкнулась, впуская холод в здание.
Внезапная метель ударила Свята в лицо остро, металлической окалиной. Он не спешил запахнуться, надеть шапку, а шарф его еще вился в пространстве дома… Больно круто для ноября, и все же, все же он так рад этой свежести зимы, обледенелым ступеням, темному уже в пятом часу двору (сколько проторчал тут! и как нелепо…). И глухие стены, брандмауэры настоящих домов, а не казенного этого дерьма из типовой панели, будто сказали ему: ты выбрался, Свят.