Особняк №13. Чумовая семейка - страница 4

Оттилия обернулась: папа снова подошёл к столешнице, на которой стоял кекс, и вдохнул аппетитный запах.

– Тем не менее я не решусь позвонить в дверь незнакомым людям, – пробормотала девочка.

– Входить в дом ты, конечно же, не должна, Оттиляйн. Даже если тебя пригласят. Я бы и сам занёс гугельхупф, но у меня вот-вот начнётся долгая онлайн-встреча. А выпечка вкуснее, пока тёплая. Как ты думаешь – соседи обрадуются? Это нелегко – поселиться на новом месте, где тебя никто не знает. Надо радушно поприветствовать их, чтобы между нами установились хорошие отношения.

Оттилия опять посмотрела в окно, на дом номер тринадцать. В ней вдруг проснулось любопытство. В той семье наверняка есть дети. Она вспомнила маленькую фигурку, которая помахала ей вчера. Может, это её будущая подруга или друг? Стоило попытать счастья. Вероятно, новые соседи и не подумают вовсе, что она странная. Не обязательно же прямо с порога говорить: «Здравствуйте! Меня зовут Оттилия Шмидт с “дт” на конце. Я коллекционирую вещи, которые нашла. Расставляю их у себя в комнате. И каждый день прочитываю по книге. А разговаривать не люблю». Нет, для детей из тринадцатого дома она будет как чистый лист. «Милая девочка», – скажут их родители, когда познакомятся с ней. Оттилия ведь и правда милая. Даже очень.

– И надень что-нибудь другое. А то, если ты заявишься к новым соседям в пижаме, они примут нас за чудаков, – улыбнулся папа и ушёл в свой кабинет.

Через полчаса Оттилия Шмидт, держа в руках тарелку с кексом, стояла перед дверью тринадцатого дома. Номер на стене висел криво, и девочке пришлось склонить голову набок. Из этого положения она заметила ещё одну табличку – с надписью косым почерком: «Семья Страхманов». Её взгляд пополз выше по стене. На окнах скопилось столько пыли, что сквозь стёкла наверняка ничего нельзя было увидеть. Ни изнутри, ни снаружи. Никаких звуков из дома не доносилось.

Тупик был застроен старыми зданиями, которые жались друг к дружке, как будто хотели согреться. Казалось, что одиннадцатый и пятнадцатый дома напирают на тринадцатый с обеих сторон и вот-вот раздавят его. Или он сам втиснулся между ними, и ему пришлось навсегда задержать дыхание. Фасад когда-то был жёлтым, но штукатурка почти осыпалась: лишь кое-где сохранились остатки краски.